Сам Нурбаш этого не помнит — но когда ему было три года, через их селение проходил странствующий пророк. Был то мужчина известный и образованный, из городских буржуа. Дожив до седин, преисполнился он такой мудрости, что презрел светское общество и отправился бродить по свету, делясь дарами своего разума со всеми, кто их просил.

Мать привела Нурбаша под дерево, где восседал пророк на своём лоскутном одеяле. Долгую очередь отстояли они, и вот наконец мальчик предстал перед старцем. Тот заглянул в его чёрные глаза своими пронзительно-серыми, возложил морщинистую ладонь ребёнку на темя и молвил:

— Главным событием твоей жизни станет завидный брак.

Возрадовалась мать Нурбаша и поспешила домой. Поделилась новостью с мужем, сёстрами и прочими родственниками. Были они небогаты, хоть и трудились не покладая рук. Как же здорово будет, если невеста с хорошим приданым достанется! Не по дням, а по часам рос мальчик — и вся родня ждала, когда ж настанет пора ему вступать в брак. Других детей у его матери не было, вся надежда на единственную кровиночку.

Остальные предсказания пророка сбывались с поразительной точностью. Кому он предрёк утонуть, тот утоп. Кому посулил успехи в торговле, тот стал зажиточным купцом. Кому предвидел дорогу дальнюю, тот уплыл за три моря в жаркие края. Родители малыша, которому напророчили завидный брак, не ожидали от судьбы подвоха.

На следующий же день после совершеннолетия отправился Нурбаш свататься к средней дочке главного богача деревни. Была она на полгода младше его и успела отказать двум женихам — одному местному, потому что хром от рождения был, второму пришлому, потому что из разбойничьего села явился.

— Отдайте за меня вашу дочь! — поклонился её отцу Нурбаш, уверенный в своём успехе.

— За тебя? — расхохотался тот. — А может, за гуся, что по лугу бродит, или за сазана, что в сетях бьётся? Что за жених из тебя? Неказист, не богат, ничем похвастаться не можешь. Вон отсюда ступай и на глаза мне больше не показывайся!

Опустил очи долу Нурбаш и побрёл восвояси. А дома-то уже пир накрыли, помолвку праздновать! Чуть не побил незадачливого жениха отец его, но мать вовремя сообразила:

— Видать, не твоя то невеста была. Попробуй другую!

И действительно, со второго раза улыбнулась удача Нурбашу. Сосватал он себе девушку милую, работящую, улыбчивую. Только вот бабка её недавно померла, и надо было траур отходить, потому свадьбу отложили до осени.

Отец, мать и вся родня Нурбаша не могли на него нарадоваться. Но наступил сентябрь — и сбежала невеста от суженого. К тому самому парню из разбойничьего села, который давно на местных красоток глаз положил.

— Похоже, прокляли тебя! — взвыла мать Нурбаша. — Не исполнится предсказание пророка! У тебя одного из всего села не исполнится!

Сын её думал-думал, да и посватался к одной вдовушке. Была она старше его и троих детей воспитывала. Строгая, усердная, никто слова плохого про неё никогда не сказал. А уж пироги какие пекла — даже буржуа такими объелись бы!

Вдовушка сказала, что с недельку подумает. Поразмыслив, решила, что жених-то неплох — и согласилась. Свадьбу назначили играть через две субботы, чтоб ничего плохого за это время не успело приключиться.

Только вот против судьбы не попрёшь. Вдовушка отправилась в лес по ягоды, и там на неё кабан напал. Молодой совсем, небольшой. Насмерть не затоптал — но потрепал так, что ни ходить больше женщина не могла, ни пироги печь.

Долго рвал на себе волосы Нурбаш. Понял, что стал посмешищем для всей деревни, и решил убираться оттуда. Отправился в город на заработки. Тяжело ему в спину смотрели седая иссохшая мать и сгорбленный отец с такими трудовыми мозолями на ладонях, что шершень не прокусит.

Грустно ему было на фабрике, хоть и платили хорошо. Пробовал он к городским девушкам свататься, но и тут не вышло. Первая с ним на свидания месяц походила, а потом в столицу уехала, кондукторшей в трамвае работать. Со второй он лишь раз погулял — а когда к себе возвращался, жестоко побили его в подворотне. Выяснилось, разведена была дамочка, и первый муж оказался суровым ревнивцем. Больше он к ней не пошёл. Третья не в коммунальной квартире жила, а в собственной, и держала в ней пять кошек. Кто же зверя уличного в спальню пускает? Попил у неё чайку Нурбаш, а потом неделю от аллергии лечился. Глаза слезились, кожа чесалась. А та заявила: не отдам моих милых котиков, лучше ты уходи.

Прошло пять лет, закончился контракт Нурбаша. Не прижился он в городе и решил в родное село вернуться. Благо, заработал и накопил столько, что новый дом себе построит, двухэтажный. Авось, забыли там про позор его и не станут зубоскалить над извечным одиночеством, коли с деньгами вернётся.

Прощаясь с ударниками производства, фабрика наделяла их щедрыми подарками. В прошлом году коз бесплатно раздавали, в этом баранов. Нурбашу почему-то велели прийти за подарком самому последнему, вечером. Он так и сделал. Ох и скотина досталась ему! Здоровая и упитанная, но с такой странной шерстью, какой он в глаза не видывал. Густющая, спутанная и росла как на дрожжах, только успевай стричь. Что ж с такой шерстью делать? Как вычесать её, как прясть из неё? Однако дарёной овце в зубы не смотрят, и отвёз Нурбаш диковинных животных в родное село.

Отец и мать его ещё были живы, но сыну не обрадовались. Не оправдал он их ожиданий. Сельчане тоже стороной его обходили — решили, что проклят. Предсказания пророка продолжали сбываться у всех, только не у него.

Выстроил Нурбаш себе дом. В гости никого не звал, сам к соседям на огонёк не заглядывал. Угрюмо корпел над хозяйством — и голову ломал, на что бы шерсть своих странных овец приспособить. Придумал-таки! Смастерил необычную распутывалку и особую прялку. Научился делать пряжу, а из неё шали, одеяла, ковры. Красотища получилась неимоверная! Куда толще, прочнее и ярче, чем из обычной овцы. Нурбаш отвёз товары на ярмарку — и там их расхватали за два часа. Ни у кого больше такого не было! Овцы быстро плодились, вскоре предприимчивый хозяин делал шали уже из целого стада. Продавал и богател, аж мать с отцом его отчасти простили.

Прошло ещё пять лет. Прослышав о славе Нурбаша, приехал в его село товарищ, который раньше с ним на фабрике трудился. Привёз гостинцы — колбасу, сыры, мёд, пиво. Сели вдвоём на кухне, и товарищ чуть не расплакался от умиления:

— Какой же ты талантливый! Кто бы кроме тебя догадался, что с этими овцами делать?

— А другие рабочие наши что придумали? — поднял лохматую бровь Нурбаш.

— Да ничего! Всем обычные овцы достались. Одна только пара была с браком. Её тебе сбыть решили, потому что ты самый тихий был и покорный. Потому и пригласили тебя вечером, последним. А теперь завидуют тебе все...

Отодвинул Нурбаш недопитую кружку и помчался к родителям, крича:

— Сбылось! Сбылось! Вот он, мой брак завидный!

Мать чуть с лавки не упала, как услышала. Отец кинулся обнимать отпрыска и по спине гладить. Вся деревня потом к старикам его бегала узнавать, о чём крик был.

Нурбаш женился на односельчанке моложе его на двенадцать лет — весёлой, красивой, доброй. С превеликой радостью за богача её выдали и приданое дали отличное. Счастлив был он с ней до гроба.