1

— Сыграем в карты?

— На желание?

— На желание.

Она сдаёт, я болтаю ногами. Одна из наших любимых игр — в «Чёрного кота», она же «Старая дева», она же «Акулина» — кому как больше нравится.

Суть игры очень проста: сделать так, чтобы Дама Пик в конце игры оказалась не у тебя. Мы пытались просчитать вероятности, но сошлись на том, что, если не жульничать на раздаче, всем повелевает случай.

Карта ложится на карту, пары бьются разве что не наотмашь. Сначала мы смеялись, ближе к финалу ржали в голос. Может, поэтому, когда Пиковая Дама оказалась у меня, я не расстроилась.

Также возможно, что именно поэтому я согласилась выполнить желание. Обещаю что бы то ни было редко: так уж меня придумали — слово держу всегда.

А потом на меня наступила темнота.

2

Голова раскалывается от боли, трудно открыть глаза. Я и не открываю. Лежу, лениво наблюдая, как в сумраке под веками пляшут языки пламени.

До меня начинают доноситься запахи. Острые, яркие, пьянят не хуже вина, которого я не пила тысячи и тысячи лет. Понемногу начинаю узнавать: вот запах муки и зерна. Вот — пыль, дерево, нагретое солнцем, свежескошенная трава. А так, кажется, пахнет мышь?

Воспоминания всплывают постепенно, как медузы со дна. Помню: она сдавала, я болтала ногами. Мы хохотали. Она говорит: «Я загадываю тебе...» Что? Последнее, что осталось, — Дама Пик с густейшими тёмными волосами, черноглазая и большеокая. Образы проплывают и тают, я стараюсь ухватить их — и не могу.

Открываю глаза. Чешется лоб, поднимаю руку к лицу — и вскакиваю.

Вместо рук у меня лапки. Лапки, чёрт их подери! А сзади... хвост?

Силы небесные. Я что, кошка?! Это, конечно, забавно: будет о чём рассказать ей.

Кому? Забыла...

Что же мне всё-таки загадали?..

3

Угораздило же меня пообещать сыну мельника, что сделаю его королём. Шагу бы не ступила ради этого бестолкового малого, если бы не чувствовала: то, из-за чего я стала кошкой, как-то связано с ощущением, что мне надо победить всех людоедов. Надеюсь, однажды ответ придёт.

А пока я стою у приоткрытой двери. Сквозь щель мне виден кусочек огромного обеденного зала. На дальней стене — зеркало, но в нём отражается не хозяин замка.

Как выглядит Людоед, гроза и ужас здешних земель, я выяснила заранее. Крупный, высокий и лысый, густая борода заплетена в косичку. В зеркале же — да, тоже громадина, но борода гораздо скромнее. Знаю и его. Это — Горный Людоед, следующий в моём списке визитов.

— ...Рвётся с поводка, хоть ты тресни. Я и треснул, не раз причём, отлежится — и опять за своё. Ты его откуда, скотину такую, взял?

Хозяин замка загоготал:

— Объезжал я на днях свои владения, налог собирал. У нас с моими уговор: платят мне или золотом, или членом семьи. У одних не оказалось достаточно денег. Я думал, предложат дочку. Но нет, папаша вывел пса — огромного, белого.

Он отхлебнул из кубка, стоящего на дубовом столе.

— Девицу заперли в доме. Так она вылезла через окно и бросилась к псу. Найду тебя, говорит. Не бойся, я тебя найду. Только найти его ей будет затруднительно. Я сразу про тебя подумал — ты ж любишь собак.

Собеседник скривился:

— Я их держу для дела. Пусть мои думают, что я не так страшен, как меня малюют. Я заметил, кстати, что люди становятся вкуснее, когда считают, что они в безопасности. Но всё равно, лучше бы ты мне девицу отдал.

— Надоест — съешь пса, беда-то. А про девчонку смешно: мне рассказывали, она деревенских на бунт против меня поднимала. Не получилось, конечно. Ценят люди нашу защиту, ценят. Помнят, что и пострашнее нас есть чудища.

— Это верно. Да и много ли мы съедаем? Одного-другого, и то по-свойски, не больно. Зато никто чужой не обидит.

— Сколько мы для них делаем, но всем ведь не угодишь... Трудно быть правителем пограничья. Ладно, скоро увидимся. Про девицу понял, привезу тебе гостинец.

— Только посвежее и порумяней давай, не как в прошлый раз.

Людоед потянулся, дёрнул за позолоченный канат с кисточкой на конце. Багровая штора опустилась, скрыв тёмное и пустое зеркало из виду.

Ладно, чего откладывать. Пойду.

Я набрала в грудь побольше воздуха и проскользнула в зал.

4

Хозяин замка огромен. Всё, что мне пока видно, — огромное пузо, нависающее над ремнём с золотой пряжкой. Зная хотя бы приблизительно, сколько земель принадлежит Людоеду, можно быть уверенной — золото настоящее.

Прямо на пузе покоится косичка, свисающая с бороды. Борода рыжая, густая и вьющаяся, кое-где тронутая сединой.

Я делаю шаг назад, чтобы разглядеть его лицо. Он тоже склонился, чтобы рассмотреть меня. Неудивительно: стоя на задних лапах, даже с учётом небольшого каблука на моих сапогах, я едва достаю ему до щиколотки.

— Вот так да! Кошка, и в сапожках! Чем обязан?

— Рассказывают, о счастливый хозяин замка, будто бы вы можете превратиться в любого зверя, и не будет никого ужаснее и огромнее вас. Дошли до меня слухи, о могущественный правитель, что это неправда.

— А как это было?

— Нашлись те, кто усомнились в вашем могуществе. Так я оказалась здесь. Люди дали мне сапоги и поручили прийти к вам, чтобы я увидела всё своими глазами и рассказала другим.

— Что ж, смотри!

Людоед превратился в льва, затем обратно.

— Если позволит мне повелитель, я скажу и другое. Дошло до меня, о справедливый владыка, что есть те, кто говорит: может, в льва он и превратится, но в мышь — никогда!

— Никогда? Гляди!

Я прекратила дозволенные речи, а Людоед превратился в мышь. Всё, что мне оставалось, — один точный прыжок. И я его сделала.

5

Обещание, данное сыну мельника, я исполнила. Он получил титул, замок и земли Людоеда, женился на принцессе, то есть в один прекрасный день станет королём. Хочется верить, что ему хватит доброты, терпения и мудрости, чтобы не превратиться в нового Людоеда. Иначе однажды я приду и за ним.

Мне предстоит долгая дорога. Впереди — горы, затем — другие земли и другие людоеды.

Ещё мне почему-то важно, чтобы огромный белый пёс вернулся к своей хозяйке. Обещаю сама себе: сделаю всё, чтобы это случилось.

Значит, так и будет.

Так и будет. Я держу слово, даже когда даю его самой себе, так уж меня придумали.

А пока — в путь.