Ранним вечером снежинки собираются в затейливые восточные узоры в бледно-жёлтом свете фонарей. Лариса Викторовна подходит к памятнику Ленина. Воробей хочет сесть на голову вождя, но лапки скользят по мокрому камню, и птица летит дальше. Ажурные комочки снега обволакивают Ларису Викторовну, ложатся ей на шапку, сумку, пальто. Она пытается смахнуть белые хлопья с ресниц, но перчатка тоже в снегу, так что выходит только хуже. Лариса Викторовна тихо смеётся и замечает, что у памятника стоит мужчина в рыжеватой дублёнке. Силуэт кажется очень знакомым. Лариса Викторовна ускоряет шаг, снег гулко скрипит под подошвами, и вот она уже у памятника. Мужчина стоит к ней спиной. Боже, как похож. Она больше не слышит скрипа снега, её сердцебиение заглушает все звуки. В висках стучит: неужели он?

* * *

Сорок три года назад Лариса вот так же стояла у этого памятника и ждала Дениса. Был такой же уютный зимний день, и они собирались на каток. Лариса пришла на место встречи ровно в назначенный час. Счастливая и раскрасневшаяся на морозе, она светилась на фоне белой скатерти снега. Все люди вокруг казались ей весёлыми, добрыми и какими-то родными. Даже каменный Ленин смотрел приветливо и был немного похож на Деда Мороза. Лариса улыбалась прохожим и напевала себе под нос новогоднюю песенку.

Дениса всё не было видно. Сначала она терпеливо ждала, но время шло, и мороз, до этого мягкий и бодрящий, всё больнее щипал её за щёки и за нос. Пальцы окоченели и почти перестали двигаться, тонкие перчатки не спасали. Лариса пританцовывала и прыгала на месте, пытаясь согреться, ходила кругами вокруг памятника, всматривалась прохожим в лица, наполовину закрытые толстыми шарфами и высокими воротниками. Лариса перестала петь и улыбаться. Она уже почти не надеялась на встречу, но продолжала ждать. Через час на негнущихся от холода ногах, глубоко втянув голову в плечи, она направилась в сторону дома. Тревога сдавила ей горло и мешала дышать.

Весь вечер Лариса не отходила от телефона, который в то время считался редкостью у них в городе. У Дениса дома таких удобств не было, и он всегда звонил ей из автомата. Лариса закуталась в большой красный плед и до ночи сидела в кресле возле телефона, боясь пошелохнуться, но тот не издал ни звука. Она несколько раз брала трубку, чтобы убедиться, что в телефоне есть гудки. Денис не позвонил и на следующий день.

* * *

Они познакомились в очереди в театральную кассу, где продавали билеты на концерт Высоцкого, приехавшего с гастролями. Денис попросил три билета, но кассирша строго ответила, что остался один последний билет. «Последний?» — горестно ахнул женский голос сзади. Денис обернулся и увидел девушку с миловидным, но расстроенным лицом. Она прикусила пухлую губу и нервно теребила косу пепельного цвета, перекинутую через плечо. Денис улыбнулся и уступил ей билет.

С тех пор они проводили всё свободное время вместе. Они всегда встречались возле памятника Ленину. Денис приезжал на трамвае, а Лариса приходила пешком, ей было недалеко. Они часто гуляли по набережной, держась за руки, и смотрели, как ночные огни пароходов нарядно пляшут по тёмной воде. Дважды ходили в театр, а когда слякотная осень наконец сменилась снежной зимой, стали часто кататься на коньках и на санках, играли в снежки вместе со школьниками, хохотали и дурачились. Много разговаривали о книгах и музыке, спорили о фильмах, которые вместе смотрели на последних сеансах в кино. И почему-то за всеми этими разговорами Лариса не узнала ни фамилию Дениса, ни адрес, ни точное место работы. Всё это казалось ей неважным. Этот человек с первой же минуты знакомства стал для неё самым близким и родным. Какое значение имели его анкетные данные — где родился, где учился? Впоследствии Лариса очень жалела об этой своей беспечности.

Конечно, она пыталась искать Дениса. В первые же дни после того злосчастного вечера она обзвонила все больницы и морги в городе. Во время каждого разговора она подробно описывала физические приметы своего возлюбленного и спрашивала, не поступал ли к ним похожий мужчина по имени Денис. Дважды ей отвечали, что поступал — она неслась в больницу, но увидев пациента, сразу качала головой: не он.

Лариса знала, что Денис работал на каком-то из десяти заводов города, где трудились тысячи человек. Несколько раз она брала отгулы на работе и ждала у проходной каждого из заводов — в начале и в конце рабочего дня, в обеденный перерыв. В городе разнеслась молва о странной девушке, которая гуляет возле заводов и кого-то высматривает. Лариса прекратила поиски, и только к памятнику Ленина продолжала регулярно приходить.

Она никогда не была замужем. Шло время, реальные подробности стирались из памяти, и образ Дениса всё более походил на прекрасного принца, с которым ни один реальный мужчина не выдерживал сравнения. На работе Ларису ценили как ответственного сотрудника, предлагали перевести в Москву, но она отказалась. В Москве Денис её точно бы не нашёл, а в их городе всё-таки оставалась надежда. К памятнику Ленина Лариса ходила теперь только раз в год, в декабре. Ноги сами несли её по привычке.

* * *

Конечно же, это он: фигура, рост, одно плечо чуть ниже другого. Ведь у него была привычка так стоять, а она командовала: «Выпрями спину!» Он делал притворно виноватое лицо, отвечал: «Так точно!» — и вытягивался в струнку. Конечно, это он. Он всё-таки пришёл на их место встречи. Она всегда верила в то, что для его исчезновения была веская причина. Сейчас она, наконец, всё узнает, всё поймёт, после сорока с лишним лет ожидания. Он всё объяснит, попросит прощения, и она его простит. А потом возьмёт под руку, и они вместе заскрипят сапогами по гулкому снегу, прямо как тогда. Лариса Викторовна дотронулась до плеча мужчины и громко позвала: «Денис!» Он обернулся. На неё смотрел незнакомый парень лет тридцати пяти с густой бородой, из которой чуть заметно торчали губы, сложенные в удивлённую букву «О». Лариса Викторовна скороговоркой извинилась и медленно пошла по направлению к дому. Дороги перед собой она почти не видела, глаза залепили крупные хлопья снега, которые она уже не пыталась стряхивать.