— Саня, бликуешь!

Саня, а по номенклатуре андроид третьего поколения класса АLX-361, осмотрел себя. Бликовало плечо, точнее одна из граней металлической обшивки ближе к локтю. Саня скорректировал своё положение, развернул корпус на двадцать семь и подвинул влево на семнадцать градусов.

Пал Сергеич и Марья Яковлевна, примостившиеся на дальних диванчиках, довольно захихикали. Их очень забавляло, как он замирает, чуть склонив стальную голову, и сосредоточенно определяет угол наклона луча.

Космический круизный лайнер «Парус» вторую неделю обходил Проксиму Кита. И, согласно расчётам движения звезды, до следующего «Бликуешь!» оставалось тридцать три минуты и двадцать две секунды. В самый раз. А то привыкнут. Какое будет пенсионерам развлечение?

— Не обижайся, внучок, — старички подсели за его столик. — Мы же любя!

— Ну ба! — старательно подражая человеческой интонации, протянул Саня. Он всегда знал, как отреагировать, чтобы порадовать пенсионеров.

Десятилетний тур по следам славы Звёздных капитанов подходил к концу. Позади остались Солнце, которое когда-то пролетели насквозь Икар и Дедал, и туманность нейтронной звезды Аретина, похоронившей команду «Изумруда».

Теперь «Парус» лёг на путь капитана Прометея, к системе звезды Феридан. Там все желающие смогут сделать фото с Огненным цветком на планете Зевс, и «Парус» вернётся в звёздную колонию Андромеда.

На борту лайнера отдыхали в основном старики. Среди них — чета неугомонных Ласточкиных, которые хоть по возрасту соответствовали местному контингенту, а в плане энергии фору давали даже молодым стюардам.

Пожилая пара заказала ужин и принялась наперебой рассказывать андроиду, как прошёл их день. У Марьи Яковлевны только что закончилась аква-йога, седые волосы облепляли голову мокрыми сосульками, делая старушку похожей на гуманоида. Но во взгляде Пал Сергеича было столько восхищения, будто перед ним сидела самая прекрасная женщина в мире.

Сане нравилось наблюдать за старичками, хотя он не был уверен, что ИскИн вообще может испытывать удовольствие.

* * *

Марья Яковлевна была старушкой интеллигентной. По вечерам она вязала крючком и слушала Вагнера, так что вскоре из её блока отселились все соседи.

А подселился механик Пал Сергеич, который нашёл в ней свою последнюю любовь. Пенсионеры оказались друг другу под стать, оба озорные и хулиганистые. Похожи даже внешне. Улыбались уж точно одинаково, с морщинками у глаз и «уголками» возле губ. И глаза, старчески-блёклые, у обоих горели. Свадьбу сыграли на второй год.

И в первую брачную ночь чета Ласточкиных, пробравшись в подсобку «помиловаться», как они сами потом оправдывались, нашла устаревшую модель андроида-собеседника. Казалось бы, такая мелочь — ну забыли списать до отлёта! Забыли!

А для стариков нашлась отрада. Уже к концу недели андроида нарекли Сашенькой и принялись воспитывать.

На ночь они читали ему «Легенды о Звёздных капитанах». Вместе ходили по вечерам на смотровую палубу и отмечали каждый день, оставшийся до Зевса. Ласточкины считали, что Огненный цветок капитана Прометея — отличный символ их любви.

* * *

Саня хоть и был устаревшей моделью, но собеседником стал отличным. Он сосчитал все реакции Ласточкиных и составил алгоритм ответов и интонаций.

Несмотря на все шуточки и подколки, старики своего «технически-усовершенствованного» внука любили. Задумывались ли они, что его ответная любовь и не любовь вовсе?

Кто знает, может, Саня и был для них воплощением той самой — Альтовской — космической романтики. А может — восполнением чего-то, чего не хватало им в прошлой жизни.

— Мука, вода и немного подсолнечного масла, — морщинистое, словно в каньонах лицо Пал Сергеича было сосредоточено. — Мешай-мешай! Теперь пальцы послюнявь, катышек сделай и на крючок! — наставлял он, совершенно не беспокоясь о том, что у Сани нет слюнных желез.

Они часто рыбачили вдвоём на реке, вставали с рассветом (хотя в секции визуализации рассвет можно было заказать когда угодно), прикармливали карася, били назойливых комаров. И Саня тоже бил — соответствовал.

— Крючок в петельку и потянуть, — в скучных межзвёздных перелётах учила Марья Яковлевна. — На Зевсе, говорят, холодно — пончо тебе свяжем шерстяное, будешь как чукча!..

* * *

В цветастом вязаном пончо у двух простых, по старинке деревянных гробов Саня смотрелся вызывающе.

Во всём были Ласточкины похожи, и, не желая нарушать этого подобия, умереть умудрились так же — в один день.

Вместо прощальной речи андроид прочитал им, как они когда-то ему, легенду о Звёздных капитанах. Последнюю, об Огненном цветке.

Вот я — гляди! Я создаю людей,
Чтобы они, как я, умели
Страдать и плакать,
И радоваться, наслаждаясь жизнью.

Последними на крышки легли два венка из цветов женьшеня, хотя и говорили, что он перед Огненным цветком не более как стекло перед алмазом.

* * *

После небесных похорон Саню не видели три дня. Нашли случайно. В визуальной секции. Удочка лежала рядом. Штатный техник так и не понял, что стало причиной отключения андроида. Починить не смог.

— «Сердце» не выдержало, — развёл он руками. — Перегорел.