Юра очень любит своего младшего брата Даню.

Ещё когда Даня был совсем маленьким, стоило ему хныкнуть, как Юра тут как тут. Даня пальчиком на верхнюю полку шкафа тыкал:

— Ы!

А Юра доставал с полки все игрушки по очереди:

— Это? Это? Опять нет? Может быть, это?

Видимо, от такой большой любви Юры Даня к трём годам так и не научился правильно говорить. Так слова запутывает, что родители разобрать не могут. Только в блокнот записывают и ждут Юру со школы, чтобы тот пояснил. Придёт Юра, читает:

— Супный вкус... Ну это понятно — вкусный суп. Так, дальше: игруй подашку... Тут сложнее... А, вот же: подай игрушку.

И так день за днём.

Юра уже во второй класс ходит, иностранный язык изучает. Мечтает переводчиком стать. Ну а пока только с языка брата переводит.

— Мама, у Юры глазный гряз! — кричит Даня.

— Что? — не понимает мама.

— Грязный глаз, — переводит Юра. — Пойду умоюсь.

Папа даже прозвище младшему сыну дал — Юрин Даня.

— Это что-то вроде фамилии, — смеётся. — Только не фамилия. Это, как бы так сказать, принадлежность.

А вот маме не до смеха. Она уже и логопеду Даню показывала, и в детский клуб «Говоруша» водила, и даже с лингвопсихологом каким-то встречу устраивала, а толку — ноль. А ведь скоро в школу... Ну как дразнить будут? Да что там дразнить в школе! А если вырастет, но так и будет слоги в словах переставлять — тогда что?

— Станет он на работу устраиваться, — беспокоится мама, — спросят его, на какую зарплату претендуете? А он... а он... Юра, подскажи!

Юра брови поднимает, лоб потирает.

— Не знаю, — говорит. — Я только переводить могу. А сам так слова запутывать не умею. Даня! Сколько ты хочешь получать, когда вырастешь?

— Тыщдесят пятьсяч, — отвечает Даня.

— Вот! Пятьдесят тысяч, значит, — переводит Юра. — Неплохо! Молодец, брат!

— Ох, — вздыхает мама. — Даня-Даня... Что же нам с тобой делать? Пойдём-ка прогуляемся. Врачи советуют на воздухе бывать чаще.

— Помоги нобувку одеть, — просит Даня.

— Что одеть? — чуть не падает в обморок мама.

— Нобувку, — повторяет Даня и подаёт ботинок.

— Но-о... Это от слова «нога», что ли?

— Да нет же, мама! — подхватывается Юра и, помогая обувать Даню, объясняет:

— Надеть обувку. То есть обувь.

Так неделя за неделей проходит, месяц за месяцем.

А тут Юра одноклассницу в гости привёл — Машу. Аккуратная девочка, и учится хорошо. Видно, что нравится Юре. Вот и сейчас он ей чай наливает — ухаживает, а у самого руки от волнения дрожат.

— Ой! — вскрикивает вдруг Маша.

— Извини, извини, пожалуйста, — тараторит Юра. — Облил тебя случайно. Так получилось...

— Маша, у тебя мокра кофтая, — показывает Даня.

Родители переглядываются — пытаются отгадать, что же их сын сказал. Юра утопает в смущении от своей неловкости и оттого не переводит Даниных слов.

— Мокра кофтая? — переспрашивает тут Маша. И начинает хохотать: — Мокра кофтая! Мокрокофтая! Я теперь мокрокофтая, потому что у меня мокрая кофта!

Юра, видя, что Маша не огорчилась, начинает смеяться, а за ним — и взрослые, и Даня. Даня радуется больше всех: наконец-то кто-то ещё его понял! Значит, он понятно говорит.

— Мама, дай Маше конфету! — кричит Даня радостно.

Мама не двигается с места.

— Ну мама, — начинает ныть Даня, — ну дай Маше конфету!

— Ох! — спохватывается мама. — Конечно-конечно. Держи, Машенька. Похоже, Даня стал правильно говорить. Папа, ты это слышал?

— Слышал, — отзывается папа. И гордо заключает: — Теперь, Даня, ты уже никакой не Юрин.

— Ка-ак не Юрин? — обиженно протягивает Даня.

— Не волнуйся, — спешит успокоить Юра. Он кладёт брату руку на плечо и с нежностью говорит:

— Я тебя по-прежнему сильно-сильно люблю! Просто теперь ты — самостоятельный Даниил.