— Мой вулкан очень высокий и гордый, — довольно рассматривая свой карандашный рисунок, сказала Алекс.

— А где он находится? — спросила голограмма доктора Баумана. — Он стоит один или среди гор? На материке? На острове? Что делается вокруг вулкана?

— Он возвышается над небольшим городом, раскинувшимся на берегу моря. Люди привыкли к вулкану, но внутренне немного его побаиваются и почитают, — Алекс не без удовольствия подумала о том, как к ней относятся её подчинённые. Почти все они были англичанами, но вынуждены были мириться с тем, что руководит ими русская иммигрантка Александра с непроизносимой фамилией.

— Почему люди боятся вашего вулкана? Там что-то растёт или он покрыт застывшей лавой?

— Мой вулкан очень древний, он давно потух, поэтому извержений люди не боятся. Их страх, скорее, неосознанный, как память предков... — Алекс знала, что на психологических тестах не нужно показывать свою агрессию. Для вице-президента крупной инвестиционной компании это было бы несолидно. Однако, вовремя спохватившись, она напомнила себе, что сегодня у неё личная консультация у психолога, и добавила: — На вулкане плодородная земля, поэтому на нём выращивают разные овощи, а из винограда с его склонов получается прекрасное вино.

— Так, хорошо... Вот видите, почва-то на вашем вулкане плодородная! — поправил свои очки психолог. — Александра, то, что ваш вулкан уже потух, свидетельствует о том, что вы внутренне стали как будто старушкой. Вы как бы всё уже знаете, вас трудно чем-то удивить... Извержения вулкана — это эмоции. Если ваш вулкан больше не извергается, значит либо вы привыкли сдерживать эмоции, либо так долго запрещали себе чувствовать, что вулкан просто потух. А что ему ещё оставалось делать? Такое часто бывает с очень рано повзрослевшими людьми. Вам мама, например, никогда не говорила: «Не плачь, ты же уже большая!» или «Тебе уже семь лет, ты можешь и сама пойти в школу!»?

— Говорила, — прошептала Алекс, почувствовав, как к горлу подступил комок. Мама действительно воспитывала её одна, и у неё не было ни сил, ни терпения нянчиться с маленькой Сашкой. И Сашка с детства была очень серьёзной и ответственной. В школе — одни пятёрки, экономический факультет — с отличием, специализация по международным инвестициям в Лондонской школе экономики — выпуск с устройством на работу... Всю жизнь она только и делала, что доказывала: я уже большая. — Так что же мне делать? Со мной что-то не так?

— Да всё с вами нормально. Вам просто нужно расслабиться. Возьмите отпуск, погуляйте, побалуйте свою внутреннюю девочку... Вы же ещё не старушка, вам только тридцать пять лет! В таком возрасте женщины ещё могут иметь детей!

Выйдя из своей комнаты, Саша обняла мужа и разревелась. Они с Томасом уже три года «планировали создание семьи», но забеременеть у неё до сих пор не получалось. Сначала она подошла к делу с научной стороны: прочитала разные книги, скачала приложения, которые подсказывали, в какие дни нужно было особенно серьёзно подходить к делу создания семьи... Через полгода они проверились и сделали первое ЭКО, а ещё через год — второе. Казалось бы, что может быть проще, чем зачать ребенка? Но на дворе был 2079 год, и каждая вторая пара вместо естественного размножения была обречена на длительное гормональное сумасшествие и семейные кризисы.

— Каков вердикт? — спросил Том.

— Прописал отпуск на море, научиться дышать и правильно есть лобстеров... — усмехнулась Саша. — Только какой сейчас отпуск? Нужно сдавать отчёт через две недели!

Том прижал Сашу к себе и погладил её по спине. В его огромных тёплых руках она мгновенно расслаблялась. Муж был доктором исторических наук, врачевателем её души и той гаванью, куда она готова была возвращаться всю жизнь. Той гаванью, где ей готовили чай со смородиной, рассказывали сказки на ночь и видели в ней женщину.

Обычно Саша выбирала, как она хотела провести отпуск, а где это будет, решал муж. Тем же вечером Том сказал своему Т-паку: «Два билета Лондон — Неаполь, с двадцать третьего по тридцатое августа, я и Алекс». Т-пак выслал их голограммы в авиакомпанию, гостиницу и банк, скачал для встроенного чипа программный пакет «Латынь, все романские языки и их диалекты», и на следующий день их уже грело солнце итальянского города.

— Знаешь, когда Плиний Младший писал об извержении Везувия и сравнивал его с выросшим из горы деревом, он не думал о том, что пишет историю. Так вот, это событие произошло двадцать четвёртого августа семьдесят девятого года, то есть ровно две тысячи лет назад! Завтра там будет виртуальная реконструкция «Последний день Помпеи», поедем посмотреть? Помпеи ведь тоже на берегу моря, — у Тома блестели глаза.

Саша знала, что для специалиста по истории повседневности Древнего Рима это важно, и с иронией подумала о своём вчерашнем рисунке.

— Я надеюсь, что они не планируют разбудить настоящий Везувий? — спросила она.

— Что ты, он давно потух, — улыбнулся Том. — Но знаешь, римляне говорили, что только на потухших вулканах может зародиться новая жизнь.

На входе в Помпеи им выдали очки виртуальной реальности, Том взял Сашу за руку и повёл за собой в мир древней истории.

— Можно сказать, что Помпеи был своеобразным курортом для уставших римлян. Они любили останавливаться в местных гостиницах и на виллах друзей. В частных домах устраивали многоступенчатые террасы с прекрасным видом на море. Ты только представь, здесь проживало десять тысяч человек, и на них работали тридцать одна булочная, двадцать три прачечных, десятки мастерских, ресторанов, гостиниц, столовых и постоялых дворов... В таком городе даже мы могли бы жить.

Проходя за мужем по узенькой улочке, Саша увидела надпись на одном из домов, активировала свой чип и прочитала: «Дерьмо. Если ты идёшь здесь, то ты точно по уши в дерьме». Она вздрогнула и вопросительно посмотрела на Тома.

— Это да. У жителей города было прекрасное чувство юмора. Улица небольшая, поэтому здесь часто собирались помои. Но обрати внимание, какими светлыми были главные улицы. Здесь умели следить за чистотой. Дома красили белой известью, дороги мостили булыжниками, не забывая о тротуарах и пешеходных переходах! Улицы мыли дождевой водой, а питьевую брали в одном из сорока городских фонтанов...

Как любил Том свою историю! Он с таким увлечением рассказывал о жизни в Помпеях. Там не было компьютеров, не было гормональных таблеток, не было стресса XXI века. Люди работали, шутили, любили друг друга, умирали, но успевали по-настоящему пожить... Если бы у них с Томом был сын, то её муж так много смог бы ему рассказать.

Поднявшись к амфитеатру, Том попросил выделить им виртуального гида для осмотра остальной части города. Им оказался семилетний мальчуган Луций. Он взял Сашу за руку и резво побежал мимо театра в сторону форума.

— Я сейчас всё вам покажу. Там живут гладиаторы, они даже с быками иногда сражаются! А тут у нас показывают спектакли. Мне нравится. Все актеры выступают в масках, зрелище ещё то! Вы, кстати, не проголодались? Давайте зайдём к папе в таверну? Там всегда самые свежие оливки и вино!

— А чем занимается твоя мама? — спросила Саша.

— Мама работает в мастерской пигментов. Говорит, что самый любимый её цвет — это цвет неба. Я его тоже люблю, хотя у нас им редко рисуют. Пигмент делают из песка. Получается, чтобы нарисовать небо, нужно сначала испачкать руки в земле.

Саше нравился этот маленький философ. Его голубые глаза так контрастировали с загорелым лицом — не удивительно, почему любимый цвет матери Луция был цветом неба... У Саши защемило сердце.

— Том, долго ещё мы здесь будем ходить? У меня уже ноги начинают болеть.

— Слушай, давай тогда хотя бы извержение быстренько посмотрим и назад.

Том нажал на несколько кнопок на очках, и картинка виртуальной реальности стала быстро меняться. Казалось, что небо города стало его тюрьмой. Сверху градом падали пепел и камни, сильно запахло серой. Саше стало трудно дышать.

— Том, Том! Что происходит? Разве запахи — это тоже часть виртуальной реальности?

— Я не знаю, наверное, произошёл какой-то сбой. Луций? Ты где, Луций?

Они побежали за людьми в сторону моря, но море поднималось огромными волнами, словно тоже хотело обрушиться на город. Саша схватила Тома за руку, ей стало жутко. Что же это такое? Почему программа продолжает работать? А что если мы вообще здесь погибнем, как эти люди?

— Том, как нам отсюда выйти? Отключи очки! — Но сколько бы Том ни нажимал на разные кнопки, они с Алекс продолжали стоять на улице среди мечущихся людей. — Том, думай, ты же историк! Я люблю тебя, Том! Я не хочу умирать!

— Бежим к городским воротам! Там должны стоять повозки с товарами, значит, будут и лошади! — закричал наконец Том. В следующую секунду он уже схватил Сашу за руку и тащил за собой по улице Меркурия.

По дороге они увидели Луция. Тот стоял перед разрушенным домом. Мальчик растирал пыль на мокрых щеках и, будто обращаясь к небесам, звал маму. Его волосы побелели от пепла. Дышать становилось ещё труднее. Саша невольно остановилась и, пытаясь перекричать окружающий шум, положила руки ему на плечи:

— Луций! Луций, мальчик, ты меня слышишь?! Здесь нельзя оставаться. Беги к воротам! — Но Луций будто оглох. Он зажмурился и, сжимая в руках свой амулет, что-то страстно зашептал.

— Алекс, быстрее! — заорал откуда-то издалека Том.

Девушка вздрогнула, резко схватила Луция за руку, и дальше они побежали втроём.

Саша приподнялась, с облегчением сняла виртуальные очки и открыла глаза.

— Том, мы выжили? — ничего не понимая, прошептала Саша. По её лицу катились слёзы, но она улыбалась. Всё было таким реальным! Саша посмотрела на мужа, который сидел рядом и гладил её по голове, и закричала: — Мы выжили, Том!

Муж улыбнулся и обнял Сашу. В её глазах снова зажёгся огонь, а через год она качала на руках своего маленького Луция.