— Может, не надо? — спросила Кира у своего отражения, стоя босыми ногами на мокром полу ванной. Она провела по горячей коже густым белым кремом и попыталась улыбнуться. Вышло неважно. К аромату персиков, исходившему из тающего воска, добавились мандарины, лимоны и зелёные яблоки.

— Я всё могу, — сказала осторожно Кира, глядя прямо в свои зелёные глаза и вцепившись тонкими пальцами в раковину. Затем она повторила, уже тише, но увереннее: — Я всё могу. — Не отводя взгляда от своих зрачков, Кира повторила это твёрдо.

Из гостиной донеслась музыка, и Алиса нежно, насколько это возможно для робота, напомнила, что до выхода осталось пятнадцать минут. Кира энергично кивнула себе и побежала собираться.

Сев в машину, Кира попросила таксиста, имя которого она не смогла запомнить, выключить музыку и не разговаривать.

— Мне надо подготовиться к важному прослушиванию, извините, — сказала она и, нахмурившись, отвернулась к окну.

Таксист лишь пожал плечами, удивляясь, какое прослушивание требует вечернего платья и красных каблуков. Да, подумал он, хорошо работать на себя.

Кира сидела неподвижно. Лишь иногда она прикрывала глаза и беззвучно шевелила губами. Как назло, дорога лежала через центр и те места, где они с Максом на протяжении десяти лет устраивали друг другу романтические вечера. На этой серой скамейке они впервые поцеловались, в том молоденьком парке он сделал ей предложение, а у тех бронзовых ворот сказал, что она мечтает о всякой ерунде, витая в облаках. Расстаться он решил по телефону, но хотя бы позвонил. И на том спасибо.

— Девушка, — обратился к ней таксист, — тут навигатор вообще дуреет, я уже второй поворот проехал. Вы дорогу знаете? Опоздаем ведь...

По телу Киры пробежались сотни крохотных иголочек. Может, это знак?

— Езжайте прямо, а на светофоре поверните направо, — наугад сказала Кира, приоткрыла наполовину окно и глубоко вдохнула мартовский воздух, обещавший ей всё самое лучшее.

— О, здрасьте-приехали, заработал, зараза! — Таксист посмотрел на экран и немного промотал карту пальцем. — Ну тут рядом, не переживайте, пять минут и мы на месте.

Кира кивнула. Надо не забыть оставить хороший отзыв. Машина подъехала прямо к невысокому, в три этажа, зданию из красного кирпича, сцена которого видела самих Мейерхольда и Чехова. Кира быстро вышла из такси и забежала внутрь.

Молодой, длинный, как стальной прут, парень в бордовой жилетке спросил у Киры, когда она проходила рамки металлоискателя:

— Здравствуйте, если вы на спектакль...

— Я на прослушивания.

— А... — Молодой человек замешкался. — Простите, пожалуйста. Тогда вам прямо и за углом налево, там будет лестница. По ней на третий этаж, всё уже началось.

Поджав губы, Кира поднялась наверх и увидела в небольшом зале десяток молодых девушек, слишком похожих друг на друга. Они были наряжены в свои лучшие платья и самые высокие каблуки. Погружённые в себя, они шёпотом повторяли свои монологи.

На стене висела афиша с надписью: «Приём актрис для режиссёрской лаборатории Льва Германа». Не успела Кира оглянуться, как к ней сразу же подошла маленькая девушка в чёрном костюме с серебряной розой на лацкане размером не больше фаланги пальца. Из рук она не выпускала планшет.

— Добрый, вы у нас?.. — Девушка начала искать в списках Киру, не поднимая глаз.

— Подорожная Кира.

— Подорожная... Кира! Ну где вы ходите? Вас уже два раза вызывали, три минуты простоя. Лев Оскарович и так уже не в духе...

— Извините меня, там навигатор...

— Тут у всех навигатор, но это не значит, что нужно держать всю очередь, — расстроенно сказала девушка. — Теперь вам придётся идти в самом конце.

— Я подожду, — ответила Кира и посмотрела на серебряный цветок, украшенный алыми стёклами. Он напомнил ей, как в детстве, отдыхая с бабушкой на даче, Кира подстригала кусты роз и пионов. Бабушке помощь была не нужна, но она никогда от неё не отказывалась. Кира улыбнулась. — У вас такой красивый цветок...

Девушка в костюме начала говорить про расписание, но замерла на полуслове и подняла взгляд на Киру. Кира заметила, как на мгновение усталость от неё отступила. Девушка внимательно осмотрела Киру:

— Благодарю... Кира.

— Я пока побуду там, подготовлюсь, — сказала Кира и села в углу рядом с выходом на крышу. Сквозь небольшое окошко в двери сквозняк добавлял в эту густую атмосферу запах краски и масла.

Девушка отошла в другой конец зала, но затем вернулась к Кире и, слегка наклонившись, прошептала:

— Кира, я вам скажу, но только не обижайтесь, ладно? И не шумите.

Кира немного напряглась, но молча кивнула.

— Сейчас здесь дюжина роковых красоток разной степени трагичности и харизмы. Вы выглядите как одна из них, но на успех никому из вас рассчитывать не приходится.

— Но...

— Тише. Послушайте. Лев Оскарович уже выбрал актрису на главную роль, и... если честно, взяла она, скорее, умением внушить мужчине свою чрезвычайную важность... Короче, не знаю, что вы приготовили, но если это «Трамвай „Желание“» или, упаси Господи, монолог Татьяны, то вам срочно нужно выпрыгнуть из каблуков, иначе ваша карьера актрисы сегодня не начнётся.

— Что же мне делать?

— Найдите выход из себя.

Дверь в зал открылась, и воцарилась абсолютная тишина. На пороге появился бородатый мужчина в золотых круглых очках и крикнул:

— Марта? Ты где?

— Мне пора. Удачи, — сказала Марта Кире и быстро прошла за мужчиной в зал. Он захлопнул дверь.

Кира не обратила внимания на восторженный шёпот, обсуждающий, какой режиссёр великолепный и мужественный, вероятно, гений. Кира в ужасе перебирала в голове варианты.

Вдруг она заметила через окошко в двери парня, стоящего на лестнице, ведущей на крышу. На нём была белая майка, синие широкие джинсы и рабочие пыльные ботинки в следах краски. Парень пил воду и смотрел в окно.

— Пс, — шепнула Кира парню. — Пс.

Он удивлённо посмотрел на Киру. Кира встала и через окошко тихо сказала:

— А что вы там делаете?

— Крашу, — так же тихо ответил парень.

— Долго ещё?

— Почти закончил, а что такое? — игриво спросил он. — Хотите прогуляться?

— А вы не хотите сделать перерыв?

Когда Кира вышла из этой двери, одетая как маляр, в коридоре оставалась только одна девушка на каблуках. Она как раз выходила с прослушивания. Марта вяло вышла из зала, но, увидев Киру, уважительно закивала и жестом пригласила войти.

Кира встала на сцене, чуть переминаясь с ноги на ногу:

— Подорожная Кира. Тридцать девять лет. Безработная. В разводе.

Лев Оскарович снял очки, с любопытством рассматривая Киру. Затем он хмыкнул, откинулся назад и сказал:

— Приступайте.

Кира резко разворошила свою причёску, засунула руки в карманы, наклонила голову к правому плечу и шмыгнула носом. Она стала похожа на подростка-хулигана, только что вернувшегося с неудачного свидания. Неизвестно откуда, Кира решила, что буква «р» ей сейчас не нужна.

— Прежде чем на тракторе разбиться,
застрелиться, утонуть в реке,
приходил лесник опохмелиться,
приносил мне вишни в кулаке...

Когда Кира закончила читать стихотворение, она набрала побольше слюны, звонко сплюнула прямо на сцену и не глядя на режиссёра вышла из зала. Улыбаясь, Марта показывала ей большой палец вверх.

Москва, март, 2025