Вы, конечно же, видели мою сестру, но она уже давно не та, кем кажется. Для вас она ещё пока что сияет, как никогда, хотя и гораздо менее собрана, чем когда-либо.

Я помню её, когда она ещё была похожа на облачко, да и моя фигура тоже не имела чётких очертаний. Тогда она была значительно больше меня и норовила обогнать меня во всём, всегда стремилась быть самой-самой: самой резвой, самой сильной, самой яркой; повзрослели мы почти одновременно. В первый и единственный раз ей не удалось перегнать меня.

Хоть мы и близнецы, мы были совсем разные. Я предпочитала покой и размеренность, в то время как она была подобна яростному пожару. У меня было довольно много друзей и знакомых, тогда как все её знакомые рано или поздно сгорали во вспышках её гнева. Поверьте мне на слово, в гневе она была страшна: вся краснела и готова была испепелить всё в непосредственной близости от себя. Она не могла и не хотела жить медленно, всегда твердила о том, что лучше уж гореть ярко, но недолго, чем неторопливо тлеть; она всегда отдавала всю себя любому делу, без остатка, но, к сожалению, совершенно не умела отдыхать. Она всё делала сама, без какой-либо помощи: сначала не было другого выхода, а потом уже по привычке. Пожалуй, поэтому всё закончилось так, как закончилось. Рано или поздно наступает момент, когда всех твоих сил, всего, что у тебя есть, становится недостаточно. И вот в один день она не выдержала.

* * *

Вы, конечно же, видели мою сестру. Для вас она — сверхновая, взрыв в десятки раз сильнее вашего Солнца, ярче, чем любая звезда в галактике. Может, вам покажется это трагичным, может быть, даже вдвойне трагичным от того, что это было неизбежно: её судьба была определена ещё в момент её рождения. Но она уже давно не та, кем кажется. Она, безусловно, даст начало другим, новым звёздам, не менее красивым, и, возможно, не менее неукротимым. Но это не всё. Совсем скоро вы увидите, что это лишь малая часть того, что она может.