А потом наступит темнота...

Темнота — это когда умирает свет и образуется пустота, в которой тебя нет. Именно это страшит меня больше всего. Я знаю, что это случится осенью.

Осень... Какая она? Злая, наверное...

Внешне я совсем не похож на своего прародителя — могучего, рукастого великана. По сравнению с ним я — заморыш. Да ещё эта смешная тюбетейка с хвостиком, которая напрочь срослась со мной.

Я ещё очень юн и мне любопытно узнавать жизнь. Весной на ветках дуба пел соловей. Ах, как давно это было. А недавно я подружился с его птенцами — смешными, прожорливыми комочками. Скоро они оперятся и улетят.

Я знаю, что перед пугающим мраком, меня тоже ожидает полёт. Это очень страшит и одновременно волнует. Быть может, ради этого полёта я и живу? Это тоже должно случиться осенью.

Осень... Какая она? Для меня — загадочная.

Ожидание полёта волнительно. Скоро... совсем скоро...

Достаточно нескольким каплям дождя попасть на мою незамысловатую шапочку, или одно неловкое движение ветра... и тогда...

А-а-а-а!

Ветер, незаметно подкравшись, похитил мою тюбетейку.

А я???

Я — лечу-у-у...

И этот полёт — длиною в вечность... Или всё-таки в миг?

Мягкое приземление, уютное тепло земли и тишина.

Где-то вверху, нашёптывая мне колыбельную, шелестит листвой моего отца ветер, а сорванные им листья, словно ватным одеялом, укутывают меня от невзгод.

Волны сна нежно укачивают меня... Мягкая истома... Хочется спать... Всё медленнее и медленнее проносятся знакомые образы сбивающихся в стаю птиц.

Время замедляется и застывает.

А руки-ветви родителя в последний раз убаюкивающе опускаются ко мне, но с новым порывом ветра опять устремляются в бесконечность.

А потом наступает темнота. Но она уже не пугает меня, как прежде.

В проблесках ещё мерцающего света я вижу себя плечистым дубом и, засыпая, успеваю попрощаться с собой прежним — смешным, наивным, маленьким жёлудем в тюбетейке с хвостиком.

Осень...

Теперь я знаю, что ты — волшебница!