— До чего же мне надоело бороться с пылью на этих лепнинах, — светловолосая девушка энергично орудовала метёлкой для пыли, стоя наверху высокой стремянки. — Мам, давай поменяем дизайн нашего заведения? Дворцовый интерьер давно вышел из моды. Или хотя бы клининг будем вызывать раз в пару месяцев.

— Арина, я живу здесь...

— С тысяча восемьсот восемьдесят девятого года. Я помню, — девушка спустилась вниз и начала складывать стремянку.

— Да, — моложавая темноволосая женщина подняла голову из-за стойки высокой, витиевато украшенной конторки. — С тех пор как государь император пожаловал мне этот особняк, случилось многое. Его пытались национализировать, приватизировать, его бомбили. С годами пришлось добавить немного современной мебели и механизмов. Но в основном здесь всё, как тогда. И пока я жива, так и будет. Уноси лестницу и открывай двери. Сегодня особенный день, ты не забыла?

— Да, мам, сейчас, — девушка направилась к незаметной с первого взгляда двери в дальней стене зала, буркнув себе под нос: — Забудешь здесь, как же.

Приглушённо звякнул бронзовый колокольчик на двери, и в салон красоты зашла пёстро одетая, ярко накрашенная женщина средних лет.

— Здравствуйте, девочки. Красиво тут у вас, прямо как во дворце. Мастера хорошие есть? Мне укладку надо сделать, — она провела рукой по выбеленным волосам. — Локоны, попышнее. Пока мой благоверный ваши знаменитые рюмочные инспектирует, решила вот красоту навести. Умеют тут у вас, в Питере, укладки делать?

— Спасибо. Позднее барокко, у нас здесь всё подлинное, — темноволосая женщина подошла к потенциальной клиентке и притронулась к её волосам. — Дайте я на вас посмотрю.

— Ой, да что на меня смотреть, накрутите, лачком побрызгайте, и все дела. Стразиков добавьте, жемчужинок. Есть у вас стразы? — дама решительно направилась в сторону парикмахерского кресла.

— Есть. Но, знаете, сейчас мы не можем вас принять, ждём очень высокопоставленную гостью, сами понимаете, из тех, кому нельзя отказать... Нет-нет, не обижайтесь, — хозяйка салона взяла со стеклянной стойки яркую бутылочку. — Это вам. Лучшая в мире маска для светлых волос. Наш комплимент и одновременно извинение за то, что не смогли вам помочь.

— Спасибо, не надо, — фыркнула ярко одетая дама. — Такие вы тут, в культурной столице, замороченные. Сказали бы просто: рылом ты для нас не вышла, а то — комплимент, извинение... — Она вышла из салона, резко толкнув дверь.

— Ма-а-ам? — Арина вопросительно подняла бровь.

— Не мамкай, когда мы не в своих комнатах, зови меня Кэт. Сколько можно напоминать? — женщина провела рукой по волосам, поправляя выбившийся из причёски локон. — Не нужно ей судьбу менять. Всё у неё хорошо. Немного вспыльчивая, но с мужем живут душа в душу. И дети у них замечательные.

— А если больше никто сегодня на зайдёт? — Арина села в кресло у зеркала и крутанулась на нём.

— Никто? Такого ни разу не было, и сегодня не будет. Не крутись, пожалуйста. Если нечем заняться, почитай. Я пойду в комнаты, мне восстановиться нужно. Дама хоть и выглядела простушкой, но считать её судьбу было нелегко. Когда кто-нибудь появится — зови.

Снова брякнул дверной колокольчик, и в помещение зашла молодая девушка.

— Как у вас красиво, — она восхищённо оглянулась, потом опустила голову, посмотрела на свои потрёпанные кеды и смутилась. — У вас, наверное, очень дорого, я пойду.

— Нет, постойте, вы как раз вовремя, — Арина встала с диванчика у стены и подошла к гостье. — У нашего директора сегодня день рождения, а в честь этого она сама обслуживает гостей и делает огромные скидки. Минуточку.

— Кэ-э-эт? — она подбежала к двери в дальней стене. — Кэ-э-эт! У нас гостья!

— Не кричи. Я всё вижу и слышу, — размеренный спокойный голос Кэт прозвучал за её спиной.

— Ма... Кэт! Эти твои штучки, — девушка рассерженно топнула ногой.

Но Кэт уже была занята гостьей и не обращала внимания на обиду дочери. Она посадила девушку в кресло, накинула на неё парикмахерский пеньюар и слушала пожелания по поводу нового образа.

— Мне мама сказала: «Даша, не вздумай! Это вульгарно и тебе не пойдёт». А мне так хочется покрасить волосы в какой-нибудь необычный цвет, — девушка, глядя в зеркало перед собой, обращалась к Кэт, которая стояла за её спиной, перебирая длинные волосы своей гостьи.

— Уверена, вам пойдёт. Сначала я сделаю ваши волосы белыми, как лист бумаги. Я сниму с них всё прошлое и лишнее. Потом... — Кэт на пару секунд задумалась. — Я покрашу их в цвет сиреневых кустов на Марсовом поле. Глубокий зелёный и лиловый... Да, это то, что надо.

Она поймала в зеркале взгляд своей юной клиентки и улыбнулась ей: «Не бойтесь, всё будет хорошо. Мама не будет слишком расстроена».

И творилась магия. Шуршала серебристая фольга, в мисочках смешивалось белое и перламутровое. Взлетали стаи мыльных пузырей над мойкой, уютные полотенца ласкали голову. Над волосами порхали кисти и расчёски.

И магия сотворилась. Восхищённый вздох и благодарность: «Можно я вас обниму, вы исполнили мою мечту!»

Дверной колокольчик звякнул в четвёртый раз. Дверь за гостьей закрылась.

— Мам, а почему она? — Арина упала на диванчик.

— У этой девочки большое будущее. Она могла, нет, теперь уже обязательно станет дизайнером, знаменитым на весь мир, — Кэт устало опустилась в кресло. — Теперь ей хватит смелости подать заявку на конкурс, который изменит всю её жизнь. Когда-нибудь ты научишься понимать, кому нужно подкорректировать судьбу в свой день рождения. Это будет платой за дар. В свой последний час я передам его тебе, дар ведьмы. Игры со временем и пространством, любовь лучших мужчин — всё будет. Главное, не сбивай лепнину и не вызывай сюда клининг, когда меня не станет.

— Ну ма-а-а-м, — Арина сморщилась и прикусила губу. — Не надо мне ничего, и лепнины твои, и завитушки пусть будут. Только оставайся со мной...