Ветер обдувает моё разгорячённое солнцем лицо. Сметает шелушинки кожи, что оставил неудачный загар. Я притворно недовольно морщу нос, чувствуя мокрую ладошку на своём плече. Слышу быстрое дыхание маленьких лёгких рядом с ухом.

— Лина, пойдём поиграем в мяч! — выговаривает он. В его переднем ряду зубов нескольких не хватает — торопятся смениться коренными. Я всегда улыбаюсь, слыша, как проворные согласные пролетают в щель между зубами.

— Поешь арбуз со мной? — спрашиваю я, хлопая рукой по песку.

Мои глаза закрыты. Но я чувствую, как он проходит передо мной. Капельки моря отлетают от его тела, а перед моим лицом скользит прохладный воздух. Он садится рядом и стучит по арбузной кожуре.

— Как твои дела? — голос брата звучит слишком взросло. Я поджимаю губы, стараюсь сфокусироваться.

— Лёня?

— Ка-к тво-и де-ла? — повторяет он по слогам, нетерпеливо посапывая носом, полным морской воды.

— Дела... по-разному. Сейчас — неплохо. А как твои дела?

— Ты ведь знаешь, как глупо задавать мне вопросы.

Я напрягаюсь. Загоняю песок под ногти, сжимая его в кулаке, и делаю глубокий вдох.

— Иногда мама называет меня твоим именем. Раньше она исправлялась, а теперь перестала, — говорю я.

— А нечего было давать нам такие похожие имена.

— Она спит в твоей комнате. А папа не спит дома.

— В гараже, что ли?

Я мотаю головой и открываю глаза, смотрю на границу голубого и синего. В пугающе глубокий морской слой, который три месяца назад забрал то, что не должен был.

— Как думаешь, мама переживёт? Если я уеду отсюда? — спрашиваю я.

— Она всегда говорила, что высшее образование — это важно. А ещё у неё буду я. Я никуда не уеду.

Мои веки сжимаются, а из груди вырывается тяжёлый плач. В голове тут же отдаёт болью, которая стала до тошноты привычной. Я обхватываю руками колени и размазываю по ним слёзы.

— Можно я буду приезжать к тебе на выходных? Обещаю, что не буду мешать! — его голос становится слишком реальным. Я чувствую, что снова теряю контроль, проваливаюсь в сказки больного воображения.

— Пожалуйста, хватит, — всхлипываю я и закрываю уши. Пульс бьётся мне в ладони, ругает за глупость, угрожает вытолкнуть сердце.

В глазах стоит влага, и я почти ничего не вижу. Протираю их и поворачиваю голову в ту сторону, где он сидел. Рядом с арбузом ровная песчаная гладь.

Я смотрю на воду и пену у берега. Дрожь проходит и оставляет после себя опустошение, чёрное и изувеченное. В нём я построила свой новый дом, без света, еды и мягких простыней. Лишь иногда вырываясь, чтобы сходить на кладбище с горячим песком и беспощадной волной. Не было похорон и маленького гроба. Только бескрайние морские просторы, которые он больше никогда не покинет.