Сегодня солнце светило особенно ярко: может, оно желало побыстрей прогреть замёрзшую, оледенелую от долгой зимы землю, а может, его свет просто отражался от огромных чисто-белых, какие бывают только на вершинах гор, сугробов, и на самом деле в помыслах солнца не было ничего удивительного. Кай придерживался второго варианта.

Тёмно-серые одеяния мужчины засыпал снег, но он продолжал идти, изредка поднимая голову вверх и щурясь на яркое горное солнце. Кай любил горы — а как же их не любить? Когда живёшь со стихией, ей нужно либо поклоняться, либо укрощать её.

Иногда мужчина спускался в предгорную деревеньку и просто смотрел на то, как живут люди. Он часами мог стоять на главной площади и наблюдать.

Сегодня был как раз такой день. Кай стоял возле уличного ларька, перебирая в пальцах самородки — такую валюту признают везде, а местных денег у Кая не было и не будет никогда: он даже не знал, где сельчане их берут.

До мужчины долетали обрывки фраз. Голоса были разными, абсолютно непохожими друг на друга: то звонкий, девчачий, то, наоборот, сильный и строгий, явно принадлежащий взрослому мужчине.

Когда подошла его очередь, Кай заметил, что за прилавком стоял знакомый торговец, и облегчённо выдохнул. В деревне Кая знали и даже уважали — это ж какую силу нужно иметь, чтобы одному в горах жить? — а поэтому совсем не боялись молчаливого мужчины. Торговец, Яков, опасливо оглянулся и, чуть ли не перевалившись через прилавок, наклонился и проговорил Каю прямо в ухо:

— Слушай, друг, ты там в горах своих часом-то... дракона не видал? — мужчина ещё раз оглянулся. Но как он ни старался, говорить тихо у него всё же не получилось, и Кай кожей почувствовал, как жизнь в деревне застыла. Кай нахмурился. Что такое «дракон» он не знал, но по взгляду Якова уже успел понять, что это нечто страшное. Неопределённо пожав плечами, мужчина ответил:

— Дракона? Да нет. Я горы как свои пять пальцев знаю, и кроме меня там никого нет.

— Уверен? — Яков покосился на Кая, а затем похлопал его по спине. — Так и быть. Скажи только нам, коль что увидишь... а то шепчутся тут всякие, — усмехнулся Яков.

Кай направился к сельским воротам.

— А он точно дракона не знает? — с сомнением спросила маленькая светловолосая девочка, подбежав к Якову.

— Ах ты, негодница! Не знает, не знает. Знал бы — сказал. Ступай к мамке.

Кай появился в горах неожиданно; казалось, он всегда там и был. В деревне его приняли, но с недоверием; прошло много лет, прежде чем от Кая перестали шарахаться на улицах. Кто-то говорил, что Кай — бог-покровитель их народа, кто-то, наоборот, считал, что только настоящий бес мог выжить в горных условиях. Затем про него стали слагать баллады и рассказывать сказки.

Каждая деревенская девушка когда-то сходила по нему с ума и считала себя то отважной Гердой, отправившейся на его поиски, то величественной Снежной королевой, запершей его в ледяном замке. Эта сказка была распространена больше других, её передавали из поколения в поколение... А Кай всё приходил и приходил.

Он ничего не думал о жителях деревни. Ему только казалось, что они слишком быстро умирают.

Так было и сегодня. Кай видел Якова четвёртый раз, и что-то внутри подсказывало ему, что этот был последним. Он не сожалел. Кай любил только горы и небеса, потому что они вечны. Он шёл, позади него танцевали льды и рушились все мосты к прежнему миру.

Отойдя на достаточное расстояние, Кай взлетел, озарив тревожный вечер холодным искристым сиянием.

— Драконы, наверное, самые одинокие существа на земле, — тихо пробормотала светловолосая девочка, сидя на мягком снегу и смотря в тёмное безоблачное небо.