На горах, в лесах и в тундре
Мирный сон земли хранят
И нередко с камнем люди
Сердце сильное сравнят.
О. Воронова

На въезде в Мурманск у дороги стоял билборд с фотографией тундры. «На севере — жить!» — прочитала женщина, сидевшая за рулём серого ниссана, который нырнул в густой туман словно заблудившийся в бухте Тери́берской губы кашалот. Ржавые от осенней хандры сопки вытягивали носы из тумана, словно принюхиваясь к незваной гостье, а она уже пронеслась вдоль морского порта и притормозила на обочине: нужно ещё раз проверить адрес. Убедиться, что приехала правильно.

Три дня назад, перед отпуском, она сидела в офисе на Лиговском: переносила данные в презентацию и развод. Начальник требовал бесполезной визуализации отчёта, а бывший муж — денег, потраченных на ремонт её квартиры. Два дня назад женщина выслушала претензии от начальника и наставления подруги айтишницы: «Попробуй перезагрузиться. Говорят, помогает». Один день назад она нашла в Интернете гида, выехала в долгий путь — и вот стояла у рыбного магазина, деревянное крылечко которого было истоптано резиновыми сапогами местных жителей, сдававших сюда уловы. Место встречи, обозначенное в письме от гида.

— Антонина, верно?

Из магазина вышел бородатый мужчина в красной вязаной шапочке «Кусто́». В руках у него был пакет, из которого торчали рыбьи хвосты. Он кивнул на багажник: открывайте, это для духов сейдов, входит в стоимость поездки. В описании экскурсии было указано: «Под руководством опытного гида вы увидите многочисленные каменные сооружения — сейды, в которых, по саамским легендам, живут души рыбаков, не вернувшихся из моря. Попросите у них помощи, и все ваши желания исполнятся».

Следующие два часа они ехали на северо-запад по извилистой дороге, откуда открывался вид на серую полоску Мурманска. Мимо многочисленных озёр, покрытых сияющей ледяной коркой, вдоль поросших мхом и занесённых первым снегом холмов, за которыми крутились, добывая электричество, ветряки. По указанию гида Антонина свернула с трассы на узкую дорожку, ведущую сквозь просвечиваемую холодным солнцем рощу к обрыву.

— У вас есть просьба к сейдам?

Антонина кивнула. Она думала о своём желании всю дорогу от Питера до Мурманска: ей нужна внутренняя сила. И ещё надо побороть страх перед одиночеством, ну или хотя бы как-то не накручивать себя, что ли. Почему бы и не попросить всё это у сейдов, если от собственных усилий толку ноль.

Они вышли из машины, взяли пакет с рыбой и начали спускаться к озеру. На его берегу лежали тёмные камни. Под ногами валялись рыбные скелеты с плавниками и кости. Антонина подошла к серо-зелёному валуну, покрытому лишайником, узоры которого напоминали крошечные чёрные розы. Антонина хотела отвернуться, но не смогла: её магнитом притянуло к этой каменной кашалотной голове.

— Выбрал вас этот сейд. Что ж, они у нас тут... своенравные.

Антонина по наставлению гида положила рыбин под валун и прижала к нему ладонь. Зажмурилась и проговорила желания: стать сильной и не одинокой. Казалось, что холодный камень втягивал её в себя, засасывал будто пылесос. Еле оторвав ладонь, Антонина почувствовала приятное сухое опустошение, какое бывает, например, после удаления опухоли. Кружилась голова и хотелось спать.

— Это всё? — спросила она у гида. — Можем возвращаться?

— Вы езжайте, а я дождусь автобус с тайцами. Они такими вещами сильно интересуются. А потом северное сияние половим, вы не хотите? Ну, может, по дороге увидите.

Она возвращалась в Мурманск, поглядывая в зеркало заднего вида: ей казалось, что в машине ещё кто-то есть. Холодная тундра в синяках вечерних теней обменяла на свежую рыбу одного из своих чудовищ. Сначала оно было едва заметным, и выбралось из сейда за Антониной. Подмигнуло напоследок своему давнему приятелю в красной шапке «Кусто́». Медленно проползло в машину и свернулось клубочком на заднем сидении, дотрагиваясь до шеи Антонины чёрным щупальцем. В эти моменты она давила на газ, разгоняясь до ста пятидесяти километров, хотя в жизни не ездила больше ста двадцати. Чудовище гладило её по голове — звонок от начальника она сбросила и заблокировала контакт, давно пора сменить эту дурацкую работу. Ласково провело щупальцем по щеке — на светофоре она набрала риэлтору, квартиру с чёртовым ремонтом надо продать и переехать куда-нибудь подальше. Договорившись о сделке, Антонина подняла глаза в чёрное звёздное небо — оно переливалось зелёными ядовитыми сполохами.

А чудовище росло и уже не помещалось в салоне, клубясь из окон как перегретый суп. Антонина доехала до отеля, остановила ниссан на стоянке и вышла. Чудовище потянулось следом, растягиваясь чёрной тенью по кирпичной стене, шагало по пятам и проскользнуло за ней в номер. Она набрала горячую ванну, в которую тут же завалилось чудовище и приняло Антонину в обжигающие объятия. И чувство восторга, заполнившее её с ног до головы, пощипывало и покалывало радостной дрожью по всему телу в этой новой жизни, которая странным и загадочным образом утратила былую повседневность.