Давным-давно жила Паучиха. Было у неё всего две лапки. Если она шла, то нести с собой поклажу могла только во рту. А если держала что-то в лапках, то идти было никак невозможно.

И ещё были у неё два непоседливых маленьких паучонка. То они хелицеры чистить не хотели, то игрушки разбрасывали, а то разбегались от ложки с кашей. Трудно ей было с ними управляться. Пошла тогда Паучиха к Портному:

— Сшей мне, Портной, ещё пару лап.

— Сошью. А ты мне за это сплети кружева.

— Ладно.

Сшил Портной две лапки, красивые, цепкие, и стало их четыре. Двумя лапками Паучиха начала кружево плести, а двумя детей-паучат нянчить. А ходить чем?

Пошла она к Кузнецу.

— Скуй мне, Кузнец, ещё пару лап.

— Скую. А ты за это комаров отлови, чтобы они моих внучат не кусали.

— Ладно.

Сковал Кузнец две лапки, надёжные, сильные, и стало их шесть. Двумя лапками Паучиха начала комаров ловить, двумя кружево плести, а двумя детей-паучат нянчить. Только труднее стало жить Паучихе, а лап всё равно не хватает.

Пошла тогда Паучиха к Волшебнику.

— Наколдуй мне, Волшебник, ещё пару лап. Я никак не справляюсь без них.

— Хорошо, наколдую. А ты...

Зажмурилась Паучиха. Испугалась, что Волшебник в плату за лапы ей ещё сложнее задание даст.

— А ты каждую неделю будешь спускаться с потолка и пить со мной чай. Если, конечно, захочешь.

— Я согласна.

Наколдовал Волшебник для Паучихи пару замечательных лап, и стало их восемь.

С тех пор так и повелось: восьмилапая Паучиха плетёт кружева, ловит комаров, нянчит паучат, а раз в неделю спускается к Волшебнику, беседует с ним и пьёт чай. С пряниками.