Она сидела на песчаном берегу серо-зелёного моря, ласкавшего её ноги тёплыми набегами волн. Сидела и улыбалась, держа телефон на излёте руки, — снимала бескрайнюю морскую даль, которая где-то там, в бесконечности, сливалась с дымчатой лазурью неба. Потом переводила телефон в режим фронтального снимка и щёлкала саму себя: безмятежную, довольную, пожалуй, даже счастливую.

Счастье, думала она, даётся избранным, тем, кто способен оценить его в малости, приметить в чём-то, казалось бы, ничтожном или неважном. Но неважного не бывает, всё имеет значение — теперь, после двух лет кромешного ада, она это знала наверняка.

Вспоминать последние годы ей не хотелось. В памяти висела густая дымка мрака, сквозь который проступало бледное лицо сына, Митеньки, её любимого и неповторимого. Да, жизнь послала тяжёлое испытание, невыносимое на первый взгляд — в виде болезни, ставившей крест на его жизни.

Она тогда металась, задыхаясь, словно загнанная лошадь, беззвучно плача, моля бога и проклиная его за бессердечие («Есть ли сердце у бога? — Хороший вопрос»). Но и без дела не сидела: был ведь призрачный шанс на излечение. Оцениваемый в целое состояние, миллионы евро — огромная, неподъёмная сумма, которую и вообразить сложно.

Она не сдавалась, стучалась во все двери, кидалась за помощью в любые фонды спасения, кричала во всех соцсетях. Время шло, Митенька таял, и она уже чуяла шорох подкрадывающейся на цыпочках дамы, той страшной дамы, чьё имя лучше не вспоминать...

Как вдруг случилось невероятное. О невероятном сообщил лечащий врач, сказал запросто так, буднично, будто бы знал и предвидел заранее: болезнь отступила. Точнее — полностью ушла, отпустила из цепких объятий. Да, так бывает, уникальный случай, один на миллион, и это, конечно же, чудо, радуйтесь, мама.

А она, едва придя в себя, всё ещё боясь в это чудо поверить, отправила все собранные деньги в фонд спасения от болезни, проскользнувшей мимо. Себе и Мите оставила ровно столько, чтобы взять билет на самолёт и отправиться к морю, к тёплому, обнимающему радостью морю...

Правильно ли она поступила с деньгами? Как знать, это неважно. Самое важное — Митенька, её славный, сладкий Митя, несущийся по берегу вслед за собакой. Она поймала его фигурку в объектив камеры и подумала снова: счастье в мелочах. Например, в беге сына — пускай бы он также быстро и беззаботно мчался всю жизнь. Жизнь ведь и есть бег, и горе тем, кто, споткнувшись, уже не захочет вставать...