— Для кого стараешься, милая? Никто же не оценит. — Голос Фёклы Гавриловны разбавил тишину учительской.

От неожиданности рука Зины дрогнула и отклонилась от заданного курса. Идеальная линия губ искривилась, жирной красной волной потекла к подбородку.

— Для себя, Фёкла Гавриловна, только для себя. Защита у меня своеобразная: прячу страхи под макияжем. Без него чувствую себя безоружной. — Молодая девушка проворно стёрла помаду и накрасила губы заново. Руки заметно дрожали.

— Волнуешься? — сочувственно поцокала языком Фёкла Гавриловна. Неуверенность Зины ощущалась без слов. — Надумала уходить, не тяни. Сходи попрощайся — и в добрый путь!

— Я пыталась с ними подружиться, стать своей, — вздохнула Зина. — Но они как монстры. Одну маску срываешь, они уже другую надевают. К ним с добром и пониманием, а они шипами и иголками наружу. Я не была к этому готова.

Зина Доброва, она же Зинаида Валерьевна, или попросту Зиночка, вошла в жизнь 10-го «Ж» класса 104-й школы в прошлом году как классный руководитель. Выпускница пединститута, совсем молоденькая и неопытная, она наивно полагала, что подружится со своими подопечными.

К Первому сентября Зиночка готовилась, как на свадьбу: идеальная причёска, наряд, макияж. Скоро, очень скоро она сможет передать всё, чему научилась, подрастающему поколению. Одного не учла: знания молодёжи были не нужны.

Первое знакомство прошло сухо и натянуто. Класс населяли трудные подростки. Искренняя улыбка Зиночки вмиг слетела при виде скучающих равнодушных физиономий учеников. Быстро уловив беззащитность и психологическую нестабильность Зиночки, ученики занялись тем, что у них лучше всего получалось, — травлей.

Опытному педагогу и тому тяжело было устоять, не то что молоденькой выпускнице.

Ученики откровенно хамили и посылали Зиночку матом. Прогуливали уроки или срывали их. Никому не было дела до Пушкина и Достоевского. На уроках русского и литературы выступали только Даня Милохин и Моргенштерн. Громко и безапелляционно. Так, что соседние классы тоже качались под «Золотая чаша, золотые цепи, угадай, где я, я не дома, baby».

Иногда музыка переходила в танцы. Подростки сдвигали парты и стулья по краям кабинета и устраивали батлы. Но больше всего Зиночку пугали неоднозначные смешки и пошлые предложения старшеклассников. «Зиночка, а не сходить ли нам в туалет? Там уже я вас чему-нибудь научу», — гоготали парни, поглядывая на аппетитные формы учительницы. Обычно от слов ребята не переходили к действию, но за неделю до последнего звонка произошло событие, о котором Зиночка так никому и не рассказала...

— Мы все через это прошли, — Фёкла Гавриловна погрузилась в воспоминания. — Сначала кажется, что дети — монстры. Но с возрастом приходит осознание: самые страшные монстры не снаружи, а внутри. С ними бороться тяжелей. Ведь мы их сами порождаем: неуверенность, страхи, слабость. Если победишь их, другие не страшны. Не всем дано понять истину: от себя не убежишь. Ну что, Зиночка, не передумала? Уходишь от нас?

— Я... не знаю... — запнулась девушка. — Пойду попрощаюсь с ребятами.

Лёгкой бесшумной походкой Зиночка поплыла к кабинету, где уже 11-й «Ж» ждал учительницу.

Осторожно открыв дверь, Зиночка вошла в класс. Как обычно, никому до неё не было дела. Все занимались собой. Учительница прислонилась к стене и решила понаблюдать за подопечными. Повзрослели, вытянулись, похорошели за лето. Мальчики заглядывались на девочек, а те демонстративно не обращали на них внимания и прихорашивались.

Сквозь общий шум пробился голос Леры: «А мне их жалко. Обеих. Потеря для нас. Хоть и строгие, но с душой к нам, а мы — ...»

В классе повисла тишина.

— Да, Фёкла Гавриловна мне всегда помогала, тянула, — поддакнул Вася. Трудами учительницы он добрался до одиннадцатого класса.

— А Зиночка... она пыталась найти с нами общий язык, приобщала к прекрасному.

Класс загалдел. Все вспоминали Зиночку и Фёклу Гавриловну. За год, проведённый в этой школе, Зина не слышала столько тёплых слов.

— Эх, Фёкла Гавриловна хоть пожила. Сердце подвело на семьдесят третьем году жизни, но уйти в двадцать три... Неужели Зиночка из-за нас выбросилась из окна? — Этот вопрос занимал всех. Дети чувствовали вину. Страшные мысли грызли их.

— Если бы можно было вернуть время. Мы бы всё исправили.

По лицу Зиночки текли слёзы. Как жаль, что она не могла рассказать этим потерянным детям, что они ни при чём. Падение из окна было случайностью: глупой и нелепой. Но стоило ей жизни.

Сегодня Зиночка увидела монстров, которые мучили её целый год, в другом свете. Нерешительные, неуверенные, одинокие. Они, как и она, боролись со своими монстрами.

Сквозняк хлопнул входной дверью. Зиночка вернулась в учительскую и стала наводить порядок на столе.

— Передумала? — Фёкла Гавриловна улыбалась.

— Куда же я теперь без вас? И без них? Их монстры ужасней наших, сами с ними не справятся.