Двери лифта открылись. Консьерж поприветствовал меня, мигнув светодиодом.

— Здравствуй, Ивасик, — поздоровался я. — Закажи, пожалуйста, стандартный набор продуктов.

— Да, Сергей.

У Ивасика в этом месяце приятный голос. Улыбнулся ему и вышел на улицу.

Лёгкий ветер был даже приятен и не давал запариться в плотном пальто. Всё вокруг дышало миром и умеренностью. Не вызывало сильных эмоций. Поэтому я слабо улыбнулся и пошёл на работу пешком. По пути решил, что нужно купить подарок Семёну. В прошлом месяце он увёл у меня клиента и получил хорошую квартальную премию. Вспомнил эту гнусность и широко улыбнулся.

Настроение испортилось. Вообще не хотелось теперь идти на работу. Но деваться некуда. Зашёл в странную сувенирную лавку с крафтовыми ежедневниками и купил один такой Семёну. Сволочь. Улыбаюсь.

Мариночка в холле офиса как всегда шикарна. Я присел на стол перед ней и поздоровался. Мы немного поболтали, но потом всё же пришлось идти к лифту. Хорошо, что в крупных компаниях пока не заменили сотрудников ресепшена на электронных консьержей. Ивасик, конечно, хороший, но ничто не поднимает с утра настроение так, как небольшой трёп с Мариночкой.

На своём этаже первым делом зашёл к Семёну. Поздравил с премией, вручил ежедневник. От улыбки чуть лицо не треснуло. А эта сволочь ещё и пообещал Ефимова у меня увести. Услышав это, рассмеялся. Душа ушла в пятки. Если он уведёт такого жирного клиента, я вообще показатели не закрою. Пока шёл до своего места, смеялся-ухохатывался.

Понадобилось несколько минут, чтобы успокоиться. Но слабая улыбка всё ещё не сходила с моего лица, когда я принялся за работу. Долги, дедлайны, недосып, отсутствие личной жизни... Не считать же за таковую трёп с Мариночкой по утрам. Всё это висело на мне как мельничный жернов. Не давало вздохнуть, расслабиться. Даже когда целиком сосредоточился на работе, уголки губ так и не желали опускаться.

Шли часы, а я всё так же сидел нервный и напряжённый. Обычное состояние в последнее время, если честно. Бывает такое, что сделанные дела не радуют, а несделанные давят, заставляя сгибаться до земли. Может быть, даже ломаться. Но у меня пока не так всё плохо. А то придётся ещё и на психолога раскошеливаться.

— Что лыбишься, Серёг? — Марат подошёл, как всегда, незаметно.

— Да так. О психологе задумался, — я коротко хохотнул.

— А что — тебе повезло и включили услуги в страховку? — Марат улыбался так же широко, как и я.

— Если бы, — я радостно засмеялся. — Нам даже за попытку повеситься не дадут ничего бесплатного!

— Ага, зараза, — Марат хохотнул. Потом осмотрелся по сторонам. — Всё только для себя. Козлы!

Мы оба начали хохотать как безумные. Когда же немного успокоились, Марат продолжил:

— Пошли обедать.

Кивнул ему. Настроение было гаже некуда. Судя по тому, как часто улыбался Марат, у него тоже были проблемы. Вот только я никак не мог заставить себя расспросить его. И без того едва удавалось не ржать весь день на работе. От мысли, что не хочу помочь другу выговориться, всё же пробило на смех. Марат посмотрел на меня и тоже засмеялся. Я его так понимал в этот момент... Отсмеялись молча. Да и за обедом больше молчали.

После перерыва снова сел за работу. Даже почти получилось согнать улыбку с лица. Но тут позвонила мама. Почему-то у меня сразу появилось плохое предчувствие. Ну не может в этом поганом мире быть ничего хорошего.

— Алло...

— Здравствуй, Серёжа! — голос мамы так и лучился весельем. Я закрыл глаза, борясь с ужасом. — Серёжа... Там у Ларисы...

Мама пару раз прервалась, чтобы просмеяться. Сердце становилось всё тяжелее.

— У неё инсульт. Пока в реанимации, но врачи дают плохие шансы... Извини, Серёж.

Мама залилась хохотом и повесила трубку. Мне было очень тяжело сохранять спокойствие, чтобы тоже не засмеяться. Да что же...

Вспомнил детство. Лара всего на два года старше меня. Вечно вытаскивала из всяких передряг. Ещё бы — старшая сестра.

Хохот всё же прорвался. Такой, что чуть не треснули рёбра. Ах, да! Конечно! Сейчас только этого мне не хватало! Едва набираю денег на съёмную квартиру, никаких надежд на карьерный рост, почти нет времени на сон. А теперь ещё, блин, это?!

На мой хохот сбежалось пол-офиса. А я не мог остановиться. Всё смеялся и смеялся. На глазах выступили слёзы. Неужели это возможно? Поднёс палец к уголку глаза и уставился с удивлением на крохотную капельку. Слеза? От шока даже на миг перестал ржать. Но лишь на миг. Потом смех стал ещё громче. Я стучал ладонью по столу, пока боль не стала такой, что захотелось ещё громче рассмеяться. Но громче было уже нельзя.

Наконец подошёл начальник, посмотрел на меня пару минут и отпустил домой пораньше. Я смеялся всё время, пока шёл на улицу. Тут удалось ограничиться улыбкой. Моросил лёгкий дождик. Я поднял воротник и сжался в своём модном пальто. Прогулка принесла успокоение, подходя к дому я уже почти не улыбался.

— Сергей, продукты только привезли, — заметил вместо приветствия Ивасик.

У меня не осталось сил поблагодарить его. Я махнул рукой и направился к лифту.

Едва зашёл домой, наноэкран на сетчатке глаза вывел сообщение:

«Вы в безопасной области. Система „Модуль“ деактивирована».

Наконец-то я не только ощутил всю гамму эмоций, но и смог на неё отреагировать. Прислонился затылком к двери и, рыдая, сполз вниз. Обнял пакеты с продуктами и рыдал так пол ночи.