Всего за час город обзавёлся сугробами едва ли не по колено. На перекрёстках снег лежал холмиками, на площадях — ровным слоем, а на крышах — лёгкими волнами. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: на этот раз он задержится до самой весны. Нетронутость белоснежного покрова создавала иллюзию погружения в сказку, где всегда красиво и уютно. Не хватало только звона колокольчиков и волшебного сияния.

На главной площади была установлена ёлка. Высокая разлапистая красавица будто сошла с книжных страниц или поздравительных открыток — такими идеальными были её ветви, припорошенные снегом. Казалось, стоит к ней приблизиться — и почувствуешь запах хвои.

Миша пинцетом подцепил нитку с яркими мелкими бусинками и осторожно перенёс имитацию гирлянды на ёлку — блестящая спираль послушно легла на миниатюрные веточки. Для полной реалистичности бусинам-огонькам не доставало жизни. Только вот Миша ничего не понимал в электрике и не мог сделать настоящую гирлянду. К тому же условия были совсем не подходящими для того, чтобы приставать к кому-то из взрослых с просьбой научить его разбираться в проводах и схемах.

Задержав дыхание, словно им можно было что-то повредить, мальчик осмотрел макет городка. В окнах картонных домов «горел» свет, были видны силуэты людей и очертания предметов в комнатах. Крошечные балконы хранили коробки, банки и что-то ещё, что теперь было сокрыто снегом. На улицах стояли скрупулёзно скопированные с реальности скамеечки и фонари, киоски и остановки. Кое-где стены домов обнажали румяный кирпич, а кое-где — неграмотность юных вандалов. Афиши, объявления и вывески — ничего не укрылось от цепкой детской памяти.

Миша даже сделал крошечную живность. Птиц он рассадил на деревьях, заборчиках, крышах и балконах. Кошек и собак — у магазинов, подъездов и в лабиринте рынка. Поколебавшись, он всё же решил нарушить чистоту снега отпечатками их лап и аккуратно выдавил на податливой поверхности цепочки следов.

Убедившись, что он сделал всё задуманное, Миша отошёл от макета на пару шагов и ещё раз оценил результат своего труда. Сколько сил он вложил в воссоздание улочек, зданий и скверов, буквально укутав городок своей любовью! Как непросто было найти все эти обломки радиоламп, бусинки, да даже проволоку!.. Не с первого раза мальчик совладал с красками, поэтому помногу раз переделывал некоторые детали.

Взрослые восхищались кропотливой работой, вниманием к деталям и требовательностью юного художника к себе. Мишу хвалили, хлопали по худенькому плечу и называли маленьким Левшой. Но Миша не был Левшой — он был обычным ребёнком, имеющим вполне понятную цель. Это взрослые считали создание городка проявлением таланта или увлечением, не замечая, как обычно, очевидного.

И только сестра, которая теперь говорила лишь глазами, видела несовершенство макета. Только она понимала то зудящее недовольство собой, снедавшее мальчика, ту незримую преграду, что стояла перед ним и раз за разом заставляла переделывать готовые, казалось бы, элементы.

Миша постарался воссоздать всё, что уничтожила война. Лишь на месте их дома, как и в реальности, зияла дыра.