— Любимый, здравствуй! Сегодня такое яркое солнце и дождь наконец перестал. О, а как тебе моё новое платье? Красивое, да? Я знаю, тебе нравится, когда я в платьях. Смотри, какие туфельки к нему купила. А ещё Есения сегодня в школе получила пять по черчению. И это всё благодаря тебе, ведь ты инженер и всё дочери объяснял. Я в таких вещах не понимаю. Могу ей помочь сочинение написать разве что. Ну а ты у нас всегда был лучшим в математике и физике, — молодая женщина разгладила невидимые складки на платье из алого шёлка, усыпанного мелким белым горохом.

— А ты помнишь, как мы купались в горном озере на юге? В этом году так жарко и хотелось бы вновь поехать туда. Помнишь, как нам там было хорошо? У нас с тобой ещё не было детей, и мы путешествовали на стареньком жёлтом автомобиле, что подарил нам на свадьбу мой отец. Жили в маленьких посёлках в предгорье, купались в тёплом море, ели сахарную вату и катались на каруселях. Мы встречали рассветы и провожали закаты — и это время было только наше... Я так была счастлива там. Каждый миг, проведённый с тобой, была счастлива. А знаешь, сегодня я испекла тебе пирожки с картошкой и грибами. Ты же их всегда любил... — Невысокая худенькая женщина достала пышные пирожки из бумажного пакетика и положила их рядом с мраморной плитой. Улыбнулась сквозь выступившие слёзы ничем невосполнимой утраты. Подошла ближе и нежно провела по фотографии. На неё с портрета смотрели такие родные голубые глаза любимого мужа. Её рука дрогнула, на пальце блеснул под яркими лучами полуденного солнца узкий ободок обручального колечка.

— Ты знаешь, я, наверное, пойду, — женщина растерянно мяла потрёпанный ремешок сумочки. — Я приду через неделю. Пока, любимый. — И она прикоснулась к своим дрожащим губам, смазывая солёные горькие слёзы, напоследок приложив ладонь к портрету мужа, что покинул землю, но не сердце, где он будет жить до конца. У любви не бывает сроков — она навечно и навсегда.