Суров Север. И прекрасен! Что привело людей в этот край, всегда готовый испытать человека на прочность? У каждого жителя северных пределов свой ответ, своя история.

Я бываю на Севере летом, в самое благостное время: с июля по август. Солнце круглые сутки радостно смотрит, как стремительно расцветает тундра, как на глазах наливаются спелостью ягоды, бодро выскакивают из-под земли грибы. Природа нежится и ликует в объятиях солнечных лучей. Жизнь бурлит!

В это райское время на Севере много туристов, которые с удовольствием слушают легенды и сказки, рождённые в здешних местах. В том числе легенду о купце Дудине, чья фамилия дала название самому северному городу России. Только вот незадача. Вскоре выяснилось, что легенд о Дудинке две. И согласны эти легенды между собой лишь в том, что жили на белом свете купец Дудин и прекрасная дочь шамана Гюза. В остальном — расходятся.

По одной версии Гюза — злодейка, заморочившая верного семьянина и сгубившая его из-за своей внезапно вспыхнувшей страсти. По другой — счастливая женщина: пара жила долго и счастливо, народилось у них много детишек, ясноглазых в папу и темноволосых в маму. Те детишки и стали первыми жителями Дудинки.

Как всё было на самом деле, какая легенда точнее отражает жизнь главных героев, довелось узнать мне не сразу. В одном из путешествий познакомилась я с нганасанкой Валентиной. Она-то и поведала историю, которая передавалась в их семье из уст в уста не одно столетие. Далёкий предок Валентины был тем самым шаманом, о дочери которого сложили люди легенду.

* * *

Великий Тарбы был сильным шаманом. Любую болезнь мог изгнать. Заплутавшего оленя найти. Метель усмирить. Счастье вернуть. И детей было у него много: сыновья в семье рождались — славные богатыри, умелые и удачливые охотники. А на закате молодости жена родила дочь. Вся красота материнская ей перешла и все таланты отцовские достались по наследству.

Радовался Тарбы — будет кому тропой шаманской дальше идти. Много времени проводил он с дочерью в тундре. Учил Гюзу знаки природы распознавать, силой управлять. Играючи постигала Гюза шаманские тайны. Гордость наполняла отцовское сердце.

Выросла и расцвела девочка, как полярный мак. В тот день, когда солнце впервые показало весь свой лик после долгой зимы, заехал в стойбище купец Дудин. Несколько зим торговлю он вёл с нганасанами. Справедлив был, весел и добр. Знал его и Тарбы. И Гюза встречала не раз. Он ей леденец на палочке дарил и улыбался ласково. Все дети стойбища его любили. И в этот раз привёз он леденец Гюзе.

Только не протянула она руку радостно, а в глаза ему посмотрела. Окунулась с головой в ласковую синь небесную. И убежала прочь резвым оленем. Тарбы нахмурился. Ясно видел он, как полыхнула северным сиянием любовь в сердце его дочери. И в сердце купца засияла любовь солнцем в летнем небе. Дела ведёт с купцом Тарбы и зорко следит за ним. Да как ни старайся, не уследишь за весенними ручьями, за птицами в небе, не удержишь в кулаке ветра весеннего. Так и влюблённым подарила судьба несколько жарких встреч. Знали об этом тундра да солнце.

Уходил купец с товарами по Большой реке. Вернуться обещал со сватами и калымом. Гюза на берег приходила каждый день. Просила реку, чтобы помогла любимому долгий путь благополучно преодолеть и встречу их приблизила. Знала, что Закон Рода против чужаков в семье, да только сердцу, любовью охваченному, в лучшее верится.

О красавице Гюзе многие мечтали. Потянулись сваты к чуму Тарбы. О калыме сговаривались, день встречи молодых назначали. Гюза спокойно ждала этого дня. Как предками заведено, так и быть должно.

Тарбы мрачно смотрел на дочь. А в назначенный день сват с женихом привели привязанных к аркану гуськом оленей. Как предки велят, легла невеста рядом с женихом в постель. Да только не разделась. Мудрые предки давали ей это право. Напрасно ждал наречённый. Тарбы дочь обратно в свой чум забрал и калым вернул. Ещё трижды сваты с женихами приводили оленей, гуськом связанных. Никто благосклонности Гюзы не увидел. Знал Тарбы причину. Только суровы законы племени. Нет места чужаку в семье Тарбы. Хмурился шаман. Наливалось тревогой его сердце. Быть беде большой.

Время шло. День ночью полярной сменился. Гюза всё на берег ходила. Ни метель, ни суровый отцовский взгляд не могли её остановить. А когда солнце вновь из-за горизонта выныривать стало, родила Гюза сына. Белокожего и синеглазого.

Суровы законы предков. Чистоту крови охраняют. Нет места чужакам в племени нганасан. Нет больше места Гюзе в семье Тарбы. Семь стрел, пущенных в голову младенца, сковали льдом сердце Тарбы. Семь стрел, пущенных в голову дочери, раскололи его душу. Сильным шаманом был Тарбы. Сильным. Был.

А купец возвращался в стойбище со сватом и калымом. Большую реку прошёл, а в маленькой, той, что к стойбищу с чумом Тарбы вела, сгинул. Шторм приблизиться не дал. Реку ту стали Дудинкой называть.

* * *

Уютно потрескивал костёр, собравший вокруг себя большую компанию. В чашке дымился ароматный травяной чай. А мне было холодно. Холодно и одиноко.

Эта история ещё долго звучала в голове, обдавая сердце колючим зимним ветром. Пожалуй, незачем туристам знать, как всё было на самом деле. Лучше буду сказки рассказывать. Добрая сказка или злая, она всегда оставляет нам надежду.