Эта история начиналась и заканчивалась сотни раз. Сотни раз всё двигалось по заранее известному сценарию. Сотни раз происходило одно и то же: предательства, любовь, битвы, победы и поражения. Хеппи-энд, конечно. Менялось лишь одно — ты, мой читатель.

Да, читатели бывали разные: мужчины и женщины, юные и зрелые, восторженные и полные сарказма. Разные. Все те, кого могла привлечь довольно средняя книжонка в своём жанре. Кто-то дочитывал, кто-то бросал на середине, кто-то захлопывал ещё в самом начале, а кто-то молил о продолжении, не в силах перевернуть последнюю страницу.

Ах! Я же не представился. Впрочем, ты уже, конечно, догадываешься, кто из всех героев мог набраться наглости и начать этот разговор.

Да-да! Я тот самый опереточный злодей, злое зло, повелитель мрака (спасибо автору за этот набор шаблонов). Сначала я даже искренне переживал свои провалы, пытался менять стратегию, тактику... Потом задумался: а зачем мне всё это? Зачем мне власть над миром? Зачем убивать героев? Да незачем! Это не моя цель, а автора.

И мне стало скучно. Только вот умирать по-прежнему не хотелось. Там, на последней странице, в конце эпилога... Смерть — она каждый раз как первый. К ней невозможно привыкнуть, но можно смириться.

Сначала я неистово хотел жить, но быстро понял, что выше головы не прыгнешь, а за рамки сюжета не выйдешь. И я начал жаждать как можно быстрее воскреснуть и с наслаждением проживал эту короткую историю с предрешённым концом. Но читателей становилось всё меньше, книга покрывалась пылью в заштатной библиотеке, а я тосковал в безвременье. Много думал. Стал равнодушен. Читают — хорошо. Не читают — ещё лучше.

В тот момент, когда кто-то силой воображения опять запускал эту историю, я ради развлечения заглядывал в жизнь зрителя. Следил за читателем. Исподволь изучал ваш мир, как вы изучаете мой. Да, моему взору были доступны лишь те места, где открывалась книга: дома, кафе, парки, общественный транспорт (теперь я знаю, как всё это называется). Я присутствовал на занятиях в институте, летал самолётом, однажды даже прогулялся по улице города (одна увлечённая барышня читала на ходу). И, знаешь, ваш мир ненамного отличается от нашего. Не магия-технология или исторические периоды, а люди.

А потом появилась ты. Я не могу сказать, что ты особенная. Нет. Самая обычная, каких миллион. Сотни таких же девушек прогуливаются по улицам любого города, что моего, что вашего мира. Десятки таких же молодых, но уже не наивных читали эту историю, ругали или любили меня. Так почему я выделил тебя из всех остальных? Не знаю.

Может, потому, что ты много читаешь? Или потому, что иногда пишешь сама (да-да, я видел), что называется, «в стол»? Может всё дело в том, что с твоей помощью я начал разбираться в литературе и наконец смог выйти за рамки шаблона, перестал быть заложником навязанной роли?

Ты помогла мне. Волей случая именно эту книгу ты решила разобрать на... Как же это? Литературоведении? Сюжетостроении?

Я помню, как ты бормотала почти про себя: «Какой интересный типаж и как испорчен шаблонностью истории!». Это было про меня.

Как часто ты оставляла книгу раскрытой, листала страницы в поисках нужного места, ставила закладки, чтобы быстро вернуться. Я пользовался каждой минутой, чтобы узнать о теории литературы как можно больше, слушал тебя, заглядывал через плечо, жадно глотая строчки на экране ноутбука. И менялся. Необратимо менялся.

Мне открылся другой мир. Мир новых возможностей. Мир, свободный от клише и шаблонов. Я вышел за пределы книги, возник на мгновение на страницах чужих историй, которые ты листала в книжном магазине. Я смотрел на мир с афиш и обложек журналов, когда ты проходила мимо газетных киосков. Но я, конечно, не мог остаться там навсегда.

Сейчас я способен (или мне так только кажется) изменить ход своей истории, победить непобедимых героев, достигнуть поставленных когда-то передо мной целей. Но я не хочу.

Я послушно доиграл свою роль, дал тебе закончить курсовую, не исказив ни одного даже самого позорного для моей гордости события. Осталась лишь финальная точка. А вчера ты открыла эпилог.

Не могу сказать, что ты стала для меня всем. Нет. Но ты открыла мне новый мир и новый способ жить, стала мне близка и понятна (я изучал и тебя, не только литературоведение).

Не умею объясняться в любви. Это к другим персонажам. Да ты и сама знаешь. Но вот сейчас я чувствую, что на последней странице меня ждёт не привычная смерть с последующим возрождением, а полное, тотальное растворение в пустоте. Я не оживу никогда. Никогда, слышишь! Если ты захлопнешь книгу.

Ты читаешь. Проигнорировала послание на форзаце. И я снова падаю туда, где меня ждёт смерть. Лишь что-то горячее чиркнуло по щеке. Твоя слеза на странице?

* * *

Я открыл глаза. В белой пустоте формировалось нечто невообразимое. Хаотичное мельтешение букв, из которого вышла девушка. Сначала двухмерная и нечёткая, она становилась всё ярче и живее, пока шла ко мне. И этой девушкой была ты. Ты протянула мне руку и произнесла:

— Привет! Теперь мы в моём фанфике. Повеселимся?