В те времена, когда я училась в школе, поездка в общественном транспорте была одновременно психологическим тренингом, ораторским поединком, фитнесом и дыхательной практикой. И всё — по цене автобусного билета.

И вот я еду в автобусе, влепившись в кучу тел. Селёдка в банке по сравнению с автобусной консервой — образец социальной дистанции!

С пятой попытки получилось протиснуть руку в карман за мелочью для оплаты проезда. Но — о, ужас! — какая-то чужая рука уже в моём кармане! Это была холодная рука вора! Мелочи и одного рубля смятой бумажкой в кармане не было!

С трудом поворачиваю голову. Мужик. Старый, лет тридцати пяти. Улыбается! Нет, ну мало того, что практически лежит на мне, так ещё и деньги стырил. Маньяк! «А вдруг он убийца, и у него есть нож?» Сейчас он меня чикнет — и моё мёртвое тело останется стоять, зажатое живыми телами. И никто даже не заметит, что погибла комсомолка!

Ни-че-го не предвещало конца жизни, кроме тройки по химии. Ни любви я за короткую свою жизнь не познала, ни высшего образования не получила. Не жизнь прошла, а одна суета — школа, дом, комитет комсомола. Из смыслов жизни — только вокал и два раза с Вадиком целовалась! Э-эх! И я с силой сдавила ладонь маньяка и начала её царапать. Вдруг он отпрянет подальше, и я останусь жива. Не получилось! Стоит и улыба-а-ается, маньячелло проклятый!!!

Пот, ужас, духота! Закричать? Ну тогда точно пырнёт.

Но тут автобус подъехал к остановке. Половина участников сеанса телесной терапии схлынула на улицу, и в салоне стало свободнее. Маньяк сделал шаг в сторону от меня... и вместе с ним отодвинулся карман с нашими двумя руками. Мужик в последний раз улыбнулся, плавным движением достал мою руку из кармана своего пальто и двинулся к выходу.