Мечтать вредно, Виталик знает. Вот Борька со второго этажа мечтал о велосипеде, а потом упал с него и голову расшиб. И кровь шла. Долго. А одна девочка мечтала на море поехать, поехала и утонула. Навсегда.

Виталику нельзя велосипед. У Виталика синдром. А на море — можно, но денег нет. Так бабушка сказала. А как нет, если Виталик видел у неё в кошельке двести рублей. Есть деньги.

У соседки тёти Лены тоже синдром. Бабушка ей так и сказала:

— Это у тебя синдром, поняла? Мымра старая.

Мымра — плохое слово, а собака у тёти Лены — хорошая. Она тёплая и её приятно гладить. Собаку Виталику тоже нельзя. Даже не мечтай, бабушка сказала.

Бабушка у Виталика хорошая. И мама хорошая. А папа у Виталика — подлец. Ему тоже мечтать нельзя. Он звонит, а бабушка кричит в трубку:

— Нет, нельзя тебе с ним встретиться. Даже не мечтай!

Мама у Виталика хорошая. Но умерла. Давно. Когда ещё Виталик маленький был, а сейчас он вон какой большой.

К маме весело ездить на кладбище. Сначала на сорок седьмом троллейбусе, потом на десятом автобусе. Участок триста пятнадцать. Бабушка говорит, вот умрёт она, чтобы Виталик и к ней ездил. И дорогу запомнил. А Виталик помнит. Сорок семь, десять, триста пятнадцать.

Потом бабушка плачет и говорит, что Виталика в интернат отдадут. Виталик гладит её по голове и в интернат не хочет. Он хочет дома, с бабушкой. Он и макароны умеет, и сосиски, и яйца жарить.

Виталик едет в троллейбусе, а на него смотрят. Потому что у него синдром. Виталику неприятно. А бабушка машет палкой и кричит:

— Что рты раззявили?

Виталик едет в автобусе, смотрит по сторонам и улыбается. Водителем автобуса ему тоже нельзя.

А потом они идут в церковь. В церкви тепло. В церкви Бог. Отче наш на небеси. Дева Богородица, радуйся. Бабушка даёт свечку и говорит: проси. Виталик просит. Велосипед, собаку, на море и чтобы бабушка не болела.

Когда у бабушки давление, она плачет и говорит, что вот сегодня точно умрёт. Сорок семь, десять, триста пятнадцать. Виталик гладит её по голове и говорит:

— Даже не мечтай, даже не мечтай.