По утрам меня будят пожилые женщины в халатах, они ведут меня в ванную, умывают и чистят зубы. Потом приносят завтрак и помогают мне есть. Днём меня выводят на прогулку в сосновом лесу. По вечерам меня снова отводят в ванную и поливают водой. Иногда звонит моя дочка и кричит на меня. Тогда я понимаю, что должен скоро умереть.

В начале мая она приезжала ко мне с молодыми людьми, наверное моими внуками. Мы стояли под деревьями на улице. Я дотронулся до сосны и сказал: «В жизни не видел таких прекрасных деревьев». Один из молодых людей достал блокнот с ручкой и что-то записал.

В тот день на улицу вынесли белые садовые стулья. Я когда-то сидел на таких же. Не могу вспомнить, где это было. Там трава щекочет щиколотки, я занимаюсь побелкой ствола, стою на стремянке, обрезаю ветви дерева. Пластиковый стол шатается, скатерть сдувает ветром. Я в красной кепке сижу на скамье рядом с Варенькой и протягиваю руки. В начале мая меня многие навещают и приносят гвоздики. Мной построенный мир окружён лесом. В нём кукует кукушка, и мы с Варенькой прислушиваемся. Она слишком хорошо слушала. Её лица я не помню.

Маленький мальчик появляется там каждое лето. Он срывает крыжовник и землянику. Солнечные лучи проходят сквозь листву. Иногда мы с ним ходим на озеро. Потом мальчик исчезает. Приезжает грустный взрослый. С ним — две девочки, они пьют чай из металлических кружек и едят макароны с сыром. Босая нога натыкается на игрушечный кубик в траве. Иногда это место наполняется людьми. Они много говорят и желают самого главного — это здоровья. Мы с дочкой собираем в лесу грибы. Я с маленьким мальчиком собираю в лесу грибы. На лесной лужайке похоронена наша собака. Я с маленькими девочками сижу на деревянной скамье. На пластиковом столе стоит земляничное варенье. Когда я всё вспомню, я вновь окажусь здесь. Самое главное — это шелест травы в мае.

В этом месте проходит череда людей разных возрастов. Они рождаются из просвета дачной калитки, за границей которой мой мир заканчивается. Так же, как и появились, они уходят в пустоту. Я ломаю ветви дерева, хожу по вереску, держу в руках охапку сухих листьев. Спускаясь по лестнице, я поскальзываюсь и падаю. Меня ругают за это. Меня куда-то увозят. Я плачу. Вокруг пожилые женщины и белая пелена. В лесу подозрительно тихо. Что мне говорят, я тоже не слышу. Вечером меня снова ведут в ванную и обливают водой. Потом меня укладывают спать. Я наконец всё вспоминаю.

Белые садовые стулья поломаны, в них трещины. Трава щекочет ноги, пахнет яблоками.