— Ну каков красавец! — продавец вертел мелкой фигуркой перед глазами. Девушка морщилась, её огромные чёрные ноздри темнели над Женей.

— А другие? Я красавцев... не очень.

Продавец достал коробку из-под стекла, и в мелкие лица хлынул свет. Женя поморщился, прикрылся рукой.

— Товарный вид, — зашипел продавец, и три ряда живых человечков вытянулись по его команде.

Громадный зелёно-рясочный глаз возник над Женей. Ухватить бы ресницу, повиснуть на ней, а когда покупательница начнёт визжать и прыгать, то взлететь и, быть может, разбиться, приземлиться на диван или...

— Вот этот, — она подковырнула Женю перламутровым ногтем, словно лопатой. — Новый?

— Идеальный, — растянулся в улыбке продавец. — Только вчера привезли. Стопроцентный, ест гранулы сухого концентрата, поить и...

— Оставьте рекомендации для прислуги, — холодно сказала она и отошла. Исчезла. — Упакуйте.

Женя думал, что его никто не купит — после аварии на нефтехимическом заводе он целиком состоял из шрамов. Инвалидом он больше не мог содержать родственников, потому и сбежал в центр по уменьшению, подписал бумаги — выплату перевели жене. После операции он думал, что ничего не вышло, но когда к нему шагнула исполинская фигура врача, то не удержался от крика. Его вопль никто не услышал.

Да и потом, шрамы были не так заметны, когда ты ростом в половину мизинца.

В доме его достали из коробки, словно он был хомячком, отнесли к настенному бра. Отовсюду замахали руками: светильник был шестиконечным, с крохотными бархатными диванами. Пять других человечков выглядели улыбчивыми и спокойными, сытыми.

Новая хозяйка осторожно усадила Женю в кресло и предложила ему крошку сдобной булочки. Протянула мегафон — такой мелкий, что он едва держался в её тонких пальцах. Немыслимо дорогая вещь, ручная работа.

— Здравствуйте, — сказал Женя и едва не оглох.

— Как у вас дела?.. — спросила она, присаживаясь напротив. — Не волнуйтесь.

И он, украшение для светильника, совсем не волновался.

Впервые кто-то спросил, как у него дела.