Я жду Маньку, подругу детства. Мы не виделись много лет, и сегодня долгожданная встреча. Смотрю на себя в зеркало. На шее холодным блеском переливаются мамины бусы из горного хрусталя. Они так похожи на льдинки сказочной королевы...

* * *

Вечером на пригорке мы с Манькой закапываем секретики. В свой я кладу бусину горного хрусталя из маминых парадных бус, подаренных папой. Эти бусы притягивают меня магнитом. Глажу их рукой, дышу на них, надеваю, когда не видит мама. В них я кажусь себе королевой из сказки про Кая и Герду.

Однажды бусы рвутся и рассыпаются по полу — я собираю, а мама нанизывает их заново. Одну бусину я незаметно прячу. Её грани играют холодным блеском, завораживают. Ох нагорит, если мама узнает!

Я показываю эту стеклянную красоту девчонкам во дворе: они вздыхают, смотрят сквозь неё на солнце. И завидуют, завидуют, завидуют.

— Ты обязательно должна её спрятать, — говорит Маня. — Ведь если мама узнает, что ты воришка — будет тебе по первое число!

— Неправда, слышишь, Мань! Бусинка сама закатилась! Никто и не заметил. А я просто взяла на время. Что такого? Ведь я не украла, — убеждаю подругу. Но из страха перед мамой не могу держать бусину дома. Поэтому решаю положить её в свой секретик — так будет надёжней.

Утром, едва поднявшись, бегу на пригорок проверить своё сокровище. Копаю рукой рыхлую почву возле валуна — пусто. Секретик исчез! Что же я теперь верну маме? Манька! Только она знала это место. Вот же гадкая какая, подлая! А ещё подруга называется.

Задыхаясь от гнева, бегу к ней. Мне не удаётся дотянуться рукой до звонка, и я что есть силы руками и ногами барабаню в дверь. Ну я тебе сейчас покажу...

— Ты чего? — спрашивает Маня, открывая дверь, и отводит взгляд в сторону.

— Секретик! Мой секретик, где он? Украла? Из зависти? Противная, ненавижу, ненавижу! — Я замахиваюсь на подругу рукой, но Маня отходит в сторону, а я проваливаюсь в дверной проём и падаю на пол. Подруга протягивает мне руку, я отталкиваю её, поднимаюсь:

— Никогда, слышишь, никогда больше не подходи ко мне! Ты мне больше не друг! — кричу я и выбегаю за дверь.

— Постой! — Манька бежит за мной. — Может, ты место забыла?

— Пойдём. Вместе посмотрим, — зло отвечаю я.

Мы возвращаемся на пригорок. Маня ведёт меня к валуну, но совсем к другому...

— Копай здесь, — говорит подруга.

Отбрасываю рыхлую землю в сторону — появляется краешек стёклышка. Значит, секретик на месте. Я счастливо улыбаюсь и снова укрываю его землёй.

Как я могла! Как могла подумать так о своей любимой подруге?

— Манечка, прости меня, прости, — обнимаю ревущую Маньку, прижимаю к себе и трясу. — Ну ладно, хватит уже, не реви. Я люблю тебя очень-очень. Знаешь, ты единственная моя подруга — на всю жизнь. Хочешь, я подарю тебе эту бусину, только прости меня.

Плачущая навзрыд Маня вдруг отстраняется, делает шаг назад. Кивком головы показывает туда, где зарыт секретик.

Я снова опускаюсь на корточки, отбрасываю землю, поднимаю стёклышко. Под ним вместо бусины лежит осколок бутылочного стекла.

Ревущая подруга протягивает руку и разжимает ладошку, из которой на траву падает моя хрустальная бусинка.

— Я просто очень-очень хотела этот волшебный кристалл, — шепчет Маня.

— Ты всё-таки украла, украла! — кричу я, размахивая руками. — А я ведь поверила! Ты... Ты — гадкий мелкий воришка! Какая же мерзкая и лживая!

— А сама то какая, а? Какая? Другая, что ли?

Маня садится на пригорок и, обхватив голову руками, плачет.

Я поднимаю бусину. Размазывая по щекам слёзы, плетусь черепашьим шагом домой к маме. Сдаваться.

Что она скажет? Как теперь быть с подругой и с этой холодной стеклянной льдинкой?

* * *

Мы сидим за столиком в кафе, слушаем музыку. Вспоминаем такое далёкое, но очень близкое детство.

— Мань, а ты помнишь? — я тереблю рукой бусы.

— А то! — не даёт мне закончить подруга. — На всю жизнь запомнила!

Она вытягивает из-под ворота глухой водолазки серебряную цепочку с хрустальным кулоном-бусиной. Той самой.