Кутаясь в палантин, Светлана стояла перед процедурным кабинетом и ждала своей очереди.

«Как же так?» — Она не могла успокоиться, её колотило. Острые плечи подрагивали. Казалось, вместе с телом дрожали светлые волосы, собранные в тонкий хвост. Трясло не столько от холода, сколько от страха неизвестности, обиды, злости, даже ярости. «Почему это происходит со мной? За что?» — в голове крутилась бесконечная карусель вопросов без ответов.

Она так ждала этого. Сначала с замиранием сердца и тёплой надеждой, потом уже напряжённо, с тревогой. Отшучивалась на жалящие вопросы родственников и друзей. Плакала ночами. Воодушевилась — начала ждать чуда. Как боец на передовой: отчаянно и временами ожесточённо. Никто из знакомых уже не спрашивал. Всё читалось во взгляде Светланы, где были и скорбь, и вина, и отчаяние. Затем пришло спокойствие и умиротворение. Светлана устала настолько, что в душе не осталось места страданию и ожиданию. Совсем.

И вот однажды в конце весны она почувствовала бабочку. Не пресловутое «бабочки в животе» — одну бабочку, трепетно порхающую где-то в самом укромном уголке души. Светлана сразу всё поняла. Никакие тесты были не нужны.

Мир стал настоящим, обрёл запах, голос и плоть. Оказалось, что ветви каштанов торжественно увенчаны витиеватыми канделябрами цветов, черёмуха настырно благоухает при малейшем дуновении ветерка, а нарциссы с царственными коронами возглавляют на клумбах цветочный парад. А бабочки? Оранжевые, лимонно-прозрачные, чёрные с голубыми глазками — так много красивых бабочек! И почему она не замечала их раньше?

Цветной, душистый, яркий мир сопровождал Светлану два месяца, пока на очередном приёме равнодушный доктор не вынес бледным голосом приговор: «Плод замер. Шансов нет», — и не выписал направление.

«Девушка, ваша очередь. Девушка! Вы меня слышите?» — настойчивый нудный голос выдернул Светлану из потока горьких размышлений.

Светлана шагнула в кабинет.

«Заходим, раздеваемся, на кушетку!» — скомандовала пожилая грузная докторица, прочитав направление.

«Зачем на кушетку? Ведь меня доктор направил на… ну с этим… с замершей беременностью», — еле выдавила из себя Светлана.

«На ку-шет-ку, — с нажимом повторила докторица, но тут же ласково добавила: — Не переживай, деточка. Сделаем контрольное УЗИ. На всякий случай».

От этого «деточка» Светлана готова была разрыдаться, как маленькая девочка. Ей, тридцатишестилетней, сейчас так не хватало тихой заботы: чтобы обняли, и погладили по голове, и пожалели, и утирали слёзы и нос, и успокоили, и убаюкали.

Датчик скользил по животу, замирал и снова скользил.

«Смотри, мамаша!» — докторица, хитро щурясь и растягивая морщинистое лицо в улыбку, повернула монитор к Светлане.

На экране порхала маленькая бабочка.