Из цикла деревенских историй «Поспели груши в саду у дяди Саши»

В год, неурожайный на невест, где-то между Марианной и «чёрным вторником», случился бабы-Любын-дядь-Сашинский конфликт. Ссора зрела, как алыча на дереве. Том самом, что коварно выросло возле межи. Формально — принадлежало бабе Любе. Фактически — раскинуло жадные ветви над всей территорией. А у дяди Саши кризис: ни одной жены в доме и компота страсть как хочется. Кваса — на донышке, да и в том — мошки. Грусть-тоска. Одна надежда — на ягодный взвар. Из алычи, конечно!

— «Паровоз наш мчится прямо на границу», — мурлыкал дядя Саша. Дело спорилось. Ведёрко наполнялось.

— Воруешь?! — раздался из кустов голос бабы Любы. Словно удар гонга.

— Ни пальцем! — заявил дядь Саша. — На исконно своей земле падалицу собираю.

— Дерево-то моё! — прищурилась соседка.

— Да за ради бога! — согласился любитель компота. — Тока есть один нюанс!

— Шо?! Сам ты Ганс! Антихрист, бесячий сын! Люди добрые, послухайте, як фашистом обзывають! Сам оккупант — воруеть среди дня!

В воздухе запахло комплиментами и обидами прошлых лет. Как говорится, смотрите репортаж. В красном левом углу — тяжеловес, обладатель чемпионского платка крест-накрест баб Люба. В синем правом — золотой призёр, трёхкратный фингалоносец дядь Саша. На кону — компот!

— Та алыча, что ко мне в огород упала — моя, — доказывал «бесячий сын». — И ни одна ваша галоша сюда не ступит!

— Сам ты халоша! На ось, выкуси! — баба Люба возмущённо сложила дулю и описала ею дугу. — Нет, вы поглядьте на юнца! Сам из штанов сыпется, усё в песку кругом, а туда же — халошей ругаться! — Кукиш приземлился в аккурат возле носа противника. Дядя Саша скосил глаза. Прижал ведёрко к груди.

Кусты жалобно затрещали. Баба Люба вылезла из засады. В опасной близости от дяди Саши зарябили цветочки на ситцевом бюсте. Соседка протянула руки и вцепилась в ведро. Дёрнула на себя. Противник не растерялся, на то он и антихрист, — дёрнул обратно. Туда-сюда раз пять.

— Брейк! — воскликнуло ведро под натиском сторон. И лопнуло.

— Да и мать его так! — поддержал посудину дядя Саша. В сердцах развёл руки с половинками ведра над бабой Любой.

Алыча брызнула в стороны весёлыми каплями.

— Вот такой компот, — жаловался дядя Саша другу, зашивая майку. — Наварил — хоть запейся!