Одна Полина поехала летом к тётке на дачу. В речке купалась, за земляникой в лес ходила.

А тётка ей и говорит:

— Нечего в речке купаться и в лес за земляникой ходить. Сиди-ка лучше дома — редиску пропалывай, потому что завелась у нас в посёлке собака-призрак.

— У кого завелась? — Полина спрашивает. — Можно мне посмотреть сходить?

Тётка лишь рукой махнула: мол, не понимаешь ничего — вот и дома сиди.

— Ни у кого. Сама она по себе, бегает и неожиданно из-за кустов выходит. Слюни текут, глаза красные, а зубищи-то какие... просто страсть...

— А шерсть какого цвета? — Полина интересуется.

— Какая шерсть? Я тебе говорю, зубищи — во, слюной брызжет... — Тётка подошла к Полине поближе и клацнула своим зубным протезом.

Делать нечего, редиску так редиску. Тяпает Полина грядку, а у самой собака-призрак из головы не выходит.

— Выходи! — Полина говорит.

Собака-призрак не выходит.

Может, безвыходное у неё положение: вот сейчас выйдет из головы, а идти-то больше некуда.

Полина не отстаёт. Так и заладила: выходи да выходи, выходи да выходи. Собака всё равно не выходит, шепчет только:

— Пока ты ерундой занимаешься, вся редиска зарастёт.

Прополола Полина всю редиску, а заодно картошку, салат-латук и анютины глазки. Быстро-быстро. Даже на улице стемнело.

— На речку уже не пойдёшь: темно и тётка не отпускает. Если только в лес за земляникой — вот где призраков искать, хотя бы и собак... — задумалась Полина, а сама корзинку собрала быстро, кеды нацепила, хотела фонарик взять, а потом решила не брать: — Вот увидит тётка, что фонаря нету, и сразу всё поймёт. Что Полина не только редиску прополола, но и весь огород, теперь делать нечего. Возьмёт и домой отправит, а Полина ещё собаку-призрака не встретила.

Идёт Полина по лесу и песню поёт:

— Три танкиста, три весёлых друга, экипаж машины боевой.

А собаке-призраку слушать приходится. Хоть уши затыкай. Всё равно не поможет. Потому что Полина в детстве тоже на дачу к тётке приезжала, сходила в лес за земляникой, и там ей медведь на ухо наступил. Извинялся, конечно, но уже ничего не поделаешь. Теперь у Полины «ми» всё время западает. И вместо трёх танкистов только «мишки — ми-ми-мишки» получаются.

Надоело собаке-призраку слушать, она подкралась поближе и лизнула Полину прямо в щёку.

Полина схватила собаку-призрака и давай за ухом чесать. Вырывалась, вырывалась собака из полининых рук, а всё равно не вырвалась, пока Полина собаке всё ухо не зачесала. Собаке-призраку никто ещё до Полины ухо не чесал, поэтому собака открыла Полине свою страшную тайну: жила она не тужила, пока ей в ветклинике паспорт не выдали. Открыла собака паспорт, а там сиреневым по серо-буро-малиновому написано: «Собака охотничья. Кличка: Ромуальда».

— А что не так? — Полина удивляется.

— Всё так. Только не моя это кличка, и непонятно, на кого охотиться, если я охотничья собака. Вот и бегаю за всеми. Неужели было сложно поточнее написать?

Объяснила Полина собаке, что ни на кого не надо охотиться, потому что она не охотничья, а беспородная. Собака обрадовалась, Полину расцеловала и помогла ей за ночь всю землянику лесную собрать. Тётка потом неделю варенье варила и в банки закатывала. С утра ветклиника открылась, выдала новый паспорт:

Собака б/пор с остаточной пятнистостью

Кличка: Призрак

Хозяйка: Полина

Пришлось Призрака себе оставить. Теперь-то в паспорте всё точно написано.